— Что?!
— Это виртуальная реальность, Макс, — сказал Тыца очень медленно, глядя на Макса в упор. — И ты, и я, и вот все они — всего лишь электрические тени. Сектора на жестком диске. И когда что-то начинает идти не так, то Биг Админ, если хочешь, можешь называть его Богом, ну или там Аллахом, что тебе ближе, просто перезагружает наш маленький мир. У тебя же есть дома компьютер?
— Ну…
— Там есть такая штука: вернуться к определенной сохраненной точке. Вот сейчас сбой пошел шестого июня. И этот наш компьютер, вернее мир, перезагружался уже несколько раз. Не буду тебе врать, что я этим недоволен: шестое июня, собственно, не такой уж плохой день. И я его прожил уже множество раз. И потому хорошенько изучил.
— Так… Ты хочешь сказать, что я, вся моя жизнь…
— Не волнуйся, восприми это все как… Э… Ну согласись, это лучше, чем если бы ты сейчас помер и оказался в аду. Сковороды, черти, котлы со смолой… Так что у тебя не худший вариант, ведь так?
— Но я-то еще не помер…
— Завидую твоей уверенности. Мне, конечно, кажется, что я тоже жив, но, однако, утверждать это на сто процентов я не возьмусь, — улыбнулся Тыца.
— Но у меня же там была жизнь, друзья, жена, родители…
— Ну, в общем-то, да. И у нас тоже. Но только после очередной перезагрузки наши родные и друзья нас уже не помнят.
— И как мне жить дальше?
— Не знаю. Решай сам. Могу тебе сказать одно: во все это тебя втянули не мы. Наоборот: поняв, что постоянно перегружаемся на шестое июня, мы начали выяснять, что же происходит. И через некоторое время вышли на тебя. Кстати, слушай, давай вернемся к письму. От кого оно было?
— Совершенно чистый конверт. Только мое имя — и все. Ну и адрес полицейского участка.
— Хм… Жаль. У тебя никаких предположений нет?
— Ни малейших… Извини, но каким образом вы все здесь…
— Ну… Лера, может, ты? — Тыца скорчил жалобную гримасу, показывая, видимо, как он устал все объяснять.
Лера встала из кресла и вздохнула.
— Давай я еще раз поясню. Макс, мы понимаем, что все вокруг — виртуальное. Этакий симулятор жизни. В нем существуют виртуальные личности. Точнее, личности, как мы надеемся, вполне настоящие, но тела у них точно виртуальные. Жизнь этих личностей внутри иллюзорного мира по какой-то причине замкнута в двенадцатилетний цикл. То есть по истечении двенадцати лет процесс эмуляции жизни откатывается в исходное состояние и все начинается заново. Вся оперативная память, то есть весь опыт этих лет, у обитателей мира обнуляется.
— Иной раз не без отклонений, — хмыкнул Тыца. — Вот откуда все эти дежавю.
Лера кивнула:
— А я, вероятно, была первой ошибкой системы.
— Не просто ошибкой, — встрял Тыца, — система не определила её как ошибку. И потому не стала фиксить. В смысле — исправлять.
— И вот ты вполне себе это можешь представить, Макс. Я оказалась в исходном состоянии с нестертой памятью. Но не как ты, который оказался вчера. Я оказалась на двенадцать лет назад. И поверь мне, что ощущения были не из приятных. То есть, я помнила весь предыдущий цикл. Думала, что спятила. По сути, это было бы неплохо — еще раз пережить юность, но, знаешь ли, слишком все это давило… Времени, чтобы во всем разобраться, было достаточно. К следующему разу я хорошо подготовилась. Нашла вот его.
Лера кивнула на Тыцу. Тот встал и сделал легкий реверанс:
— Ваш покорный слуга!
— Он — программист от бога, — продолжила Лера, недовольная подобным шутовством. — И вскоре нам удалось ошибку перезагрузки устраивать сознательно. Так наши ряды постепенно стали расширяться.
— Смотри, — Тыца вытащил из кармана и положил на стол небольшой кубик. Нажал на него, и после щелчка с одной стороны на столе появилась виртуальная клавиатура, а над кубиком возник полупрозрачный экран. На нем возникли фигуры, которые обычно рисуют в трехмерной графике: люди как люди, но все-таки немного ненастоящие, — в программировании виртуальных сцен, типа тех, что в компьютерных играх, есть правило — объект в момент перезагрузки должен быть в стабильном состоянии. То есть… Как бы тебе объяснить?.. Процессы в нем должны быть завершены. Понимаешь?
— Условно, — поморщился Макс.
— Ну вот. Если этого нет — возникают ошибки — мы их называем баги. А я был спец по поиску и исправлению этих хреновин. А тут, думаю, надо сознательно баг сделать — делов-то…
— Электрошокер? — поежился Макс.
— Не слишком приятно, конечно. Но ведь работает! — расплылся в улыбке Тыца.
Лиза передернула плечами:
— Черт, когда он вытащил эту штуку, я подумала — маньяк-садист объявился.