Именно в этой кабинке я и укрылся, после побега из церковной башни, успев прихватить по пути несколько заначек с приготовленным хабаром в виде оружия, денег и протеза для ноги, который я сумел самостоятельно настроить в спокойной обстановке. Ну а спокойные и методичные действия располагают к размышлениям.
Вся моя жизнь, все мои усилия за последние двадцать лет сегодняшним утром полетели в корзину, как ненужный никому мусор. Черти в аду наверняка громко аплодировали случившемуся, уже разогревая мой личный котёл для скорой встречи моей скромной персоны. Но этого удовольствия я им не доставлю.
Да, формально теперь я никто. Изгой. Отщепенец, за которым нет ничего, кроме его самого. Но не нужно забывать одну важную деталь. Я араб, хоть и выкрещенец. У меня остаётся семья. И пусть она тесно переплетена с Церковью, перемоловшей и выплюнувшей меня словно косточку от персика, но семья просто так не даст меня в обиду. Мой дядя, возможно, как-то сможет уладить эту ситуацию, и даже не надо придумывать, как связаться с ним, не привлекая внимания. В Церковном Департамент не дураки сидят, и уже наверняка контролируют весь трафик епископа Машурата. Но со своей сестрой Жади, которая трудится в секретариате дяди, я связался еще ночью, до визита к отцу Павлу. Теперь, если не выйду с ней на связь в течении суток, она расскажет ему о моих проблемах. А самое главное — она сообщит ему, что я честно исполнял свой долг и ни в чем не виноват перед матерью Церковью и Господом Нашим Исусом Христом.
Но это было проблемой номер два. Номер один — нужно было заставить замолчать маячки в моих протезах. Я уверен, что в нескольких из них встроены закладки, на тайный поиск объектов. Выпрыгивая из окна своего наставника, я включил источник помех, который должен затруднить мой пеленг. Но надолго ли его хватит?
Решение было, хоть и не идеальное. Жучки можно было сжечь микроволновой пушкой, которая была в заначке вместе с протезом. Проблема было лишь в том, что после её воздействия, мои протезы могли перестать работать в штатном режиме. Они могли банально отключиться или потерять часть функционала. Но у меня не было выбора, пришлось пойти на это.
Ну и оставалось моё лицо. Первая попавшаяся уличная камера считает моё изображение, сопоставит с базой данных и известит полицию, и следовательно Церковь, о моём местоположении. Теоретически мускульный миостимулятор может помочь. Электрическими разрядами этот девайс заставляет мышцы на лице сокращаться в атипичных местах, меняя контуры и даже овал лица, но при этом доставляя его пользователю нестерпимую боль, превращая в жуткого, но неузнаваемого урода.
Выхода не было, поэтому жуткая боль сопровождала меня в ту ночь.
Я сейчас самый лакомый кусочек для всех охотников за головами в Городе, в этом я даже не сомневался. Павел умный и расчетливый человек, но силы духа в нём после долгого служения Церкви, осталось немного. Я видел страх на его лице, когда сообщил ему о копиях в конверте. Он знает, что его карьера висит на волоске. И волоском этим вознес меч я.
А это значит, что нужно ждать гостей из других городов, мне не знакомых, чьи повадки и методы я не знаю. А это плохо. Это значит, что с ними я могу проколоться. А любая ошибка в моём случае — это смерть.
Шанс выжить у меня лишь один — суметь выбраться из Города и затаиться в глуши. Звучит вроде как просто, надо лишь сесть в автомобиль и выехать по десяткам шоссе, ведущих подальше от этого эпицентра греха и грязи. Вот только сделать это нереально.
Все вокзалы, аэропорты, вертолетные и аэрокоптерные площадки уже под пристальным наблюдением. А дороги... По ним на меня выйдут по моим имплантантам, карта которых есть у моего бывшего работодателя. Я отлично знаю приблуды, которые при правильной настройке могут найти нужного человека в многотысячной толпе лишь по слабому радиосигналу от его искусственного сердца. И все эти новейшие штуковины уже как год стоят над каждой полосой загородных шоссе вместе с камерами фиксирующими превышение скорости.
Можно попытаться выбраться пешком. Но проблемы у меня возникнут точно такие же.
Остаётся вариант попытаться выбраться по воздуху. Можно угнать коптер, но они все чипуются на отключение электроники в случае угона. Считается, что это может уберечься от террористических актов, но лично я в этом очень сильно сомневаюсь. Поэтому из-за огромного риска угон можно отринуть в сторону.
Остаются вертолеты и хвербайки.
С вертолётом проще, их всё еще много барражирует по небу, но проблема с ними точно такая же как и с коптерами — их надо угнать, а площадки для них хорошо охраняются. Даже если мне удастся поднять машину в воздух, то церковные псы тут же выйдут на мой след, и будут гнать меня до конца. До моего конца...