— Скажем так, — ответил газетчик. — На Планете Плаумена живут не кошки, собаки и попугаи. Кошки, собаки и попугаи — простые земные создания, которых мы любим и уважаем. Они милые и ценные, как, например, ваш кот. — Газетчик наклонился и погладил Горация по голове. У того от неприязни дернулись уши и задрожали усы. — Они любят нас, а мы любим их, хоть против них и есть закон. Пожалуй, мы больше любим их память.
— Вы хотите сказать, любим нашу память, — сказала мать Ника. — Нашу память о животных, которые жили в прошлом. Или, как в случае Горация, мы любим их реальное, но незаконное присутствие.
Все еще обращаясь к Нику, газетчик продолжал:
— На Планете Плаумена ты и твои родители не встретите много других людей. По ночам, когда вы ляжете спать, всюду опустится тьма. Вы не увидите света других домов. Над головой не будут летать ховеркары. У тебя не будет телевизора, потому что там нет телевидения. По утрам не будет газеты. А что касается школы…
— Мы все это знаем, мистер Деверест, — перебила мать Ника.
— А как же уабы? — спросил газетчик. — Про них вы знаете?
— Нет, — сказал Ник. Ему стало интересно, кто такой уаб. Он попытался представить его по названию: большой и круглый, с короткими ножками и поеденной молью шкурой, большим плоским носом и маленькими глазками.
— Уабы обитают на всей Планете Плаумена, — сказал газетчик. — Стоит вам встретить хоть одного, как вы сразу запроситесь назад, на Землю. Уаб — глупое и гадкое создание. Он выглядит так, будто у него нет души. Хотя он и любит рассказывать длинные скучные истории, его главный интерес — еда. Он говорит о еде; мечтает о еде.
— Как он выглядит? — спросил Ник.
— Он большой и круглый, — ответил газетчик, — с короткими ножками и по— еденной молью шкурой, большим плоским носом и маленькими глазками.
— Так я и думал, — сказал Ник. — По названию сразу ясно.
— А вдобавок, — сказал газетчик, — там есть принтеры. И тробы. И отцы-двойники. Там есть нанки, Ник. Нанки с Планеты Плаумена очень хорошо известны ученым с Земли. Это воинственные создания, но чрезвычайно маленькие… Чему остается только порадоваться. И еще нанки — не самые разумные существа. Этому тоже можно порадоваться.
— Кажется, я читал про нанков, — сказал Ник. Хотя на самом деле не читал. Но сказав так спокойным голосом, он хотел показать газетчику, что не боится.
— И спиддлы, — продолжил газетчик. — Ради всего святого, что вы там будете делать среди спиддлов? Хорошенько задумайтесь перед тем, как ответить. Правда, я слышал, что спиддлы дружелюбны к человеку, что их настоящий враг — верджи. Но правда и то, что спиддлы… — Он замолчал, потому что открылась входная дверь.
На пороге стоял большой и грузный человек в металлической форме и шлеме, которого Ник никогда не видел раньше. У него было злое и суровое лицо, будто его вовсе ничего не заботило. Будто он жил в мире изо льда и железа.
— Я антизверятник, — сказал он. И голос у него был холодным, как потухший пепел.
Глава 3
— О боже, — сказала мать Ника, увидев антизверятника. Повернулась к Нику: — Как жаль, что твой отец не успел вернуться домой. Я боялась, что так и будет.
Гораций, сидя посреди гостиной, взглянул на антизверятника с обычным равнодушием. Очевидно, Гораций не понимал, кто такой антизверятник и зачем он пришел. Такие приземленные вопросы его не интересовали.
— Иди на кухню, Гораций, — сказал Ник. — Жди меня там.
Сердце у него теперь билось от такого страха, какого он еще никогда в жизни не испытывал. И в то же время он был спокоен. Это наконец произошло: антизверятник заявился схватить Горация. В каком-то смысле Ник чувствовал облегчение. Хотя бы кончилось ужасное ожидание.
— Значит, вы антизверятник, — сказал мистер Деверест, поднимая фотоаппарат.
— Мы не любим публичность, — сказал антизверятник резким скрипучим голосом — голосом, идеально подходившим его жестокому лицу.
— Не сомневаюсь, — согласился мистер Деверест и сделал снимок. — Теперь давайте снимем, как вы запихиваете Горация в эту вашу клетку. А потом еще…
— Я пришел не за мальчиком, — перебил антизверятник. — Я пришел за животным — если точнее, котом.
— Гораций — это кот, — сказал Ник. — А я Ник Грэм.
— Зовите кота, — сказал антизверятник. Он уселся на софу и открыл клетку. — Всем будет проще, если все пройдет тихо, без лишней возни.
Мистер Деверест щелкнул на фотоаппарат клетку.