Феликс Третий смотрел на меня, как на привидение. Да, в этом немодной сорочке покроя «в пол» я была слегка призрачной, но можно же проявить и каплю куртуазности? Хорошенькое же привидение.
Я плавно пала на колени и трагическим шепотом поведала:
— Ваше Величество, я в вашей власти! Мне приснилось, что вы меня зовете.
Тени благоприятно играли на моей полуприкрытой рубашкой коже, глаза мои влажно и трогательно светились. Возможно, кого-то это и напугало бы, но только не мужчину, который думал обо мне весь вечер.
Шурша мантией, он сбежал ко мне, резко наклонился, схватил за щеки и поцеловал. Мгновение я думала, что голову оторвет, но ведьмовская шея крепкая, живо приноровилась.
Поцелуй… Сугубо монарший, конечно. Страсти хватает, задушит и не посмотрит. А в эротическом отношении очень средне. Борода приятная, надушенная, но с моим толстяком Минором было куда поприятнее. Но не за поцелуями истинные ведьмы к королям ходят!
С интуицией у Его Величества было все в порядке: подхватил меня с неприятно зябкого пола, держа на весу начал сдирать рубашку. Ой, прямо как нетерпеливый малыш конфетный фантик раздирает.
— Ах, Ваше Величество! — я, обморочно закатывая глазки, обвила руками сильную шею монарха. Между прочим, в глазах Феликса Третьего никаких мыслей вообще не мелькало. Страсть, страсть, и еще раз страсть. Я, конечно, и сама шизанутая, но тут стало страшновато и слегка больно: рубашечка была сшита на совесть, местами кружева рваться не желали. Сейчас сдерет с меня шелк вместе с кожей, потом обесчестит и съест. Но мой Грауэ рядом, если шалости зайдут слишком далеко, мы короля сами загрызем, хотя это и пойдет не совсем по плану. Ничего, бабушка простит.
Ой, бородатый рот добрался до моей груди, ощущения были настолько странные… Его Величество рванул свою одежду, высвобождая возбуждение, как куклу подбросил меня в воздух, перехватил за бедра…
В следующее мгновение я уже состояла в прямой и бесстыдной любовной связи с королем Норрбергских земель Феликсом Третьим. Грубый он, как сапожник! Я бы вообще не выдержала, но законные забавы с мужем еще согревали мое тело. Ай, разрази тебя гром, мужлан! С каких это пор на трон жеребцов сажают⁈
Я опомнилась — все же в моей собственной власти. Схватив за бороду, я заставила короля смотреть в глаза:
— Нежнее, мой король!
Словно на кнопку нажала. Он качал меня плавно, но сильно. Мы стояли посреди темного и пустынного тронного зала, а я плыла, словно в каюте каравеллы. Держаться за широкий ворот мантии оказалось вполне удобно, пальцы щекотал горностаевый мех, самодержец завороженно смотрел мне в глаза. В этом что-то было…
Я начала постанывать и прощать королю недостаток манер. Но бабуля меня отпустила ненадолго, а мы еще не всё попробовали. Вообще-то мне нравилось, что король столь неутомим, но иной раз девушке приходится чем-то жертвовать.
— Дорогой, тебе тяжело. Посади меня… вот туда.
Он сразу понял:
— Да! На трон. Ты сядешь рядом со мной. Очень скоро! Клянусь, я сделаю это!
Вот! Я здесь первый день, а двое первых лиц государства клянутся, что я скоро сяду на трон. Один, правда, раздумывает, когда меня убить — завтра или послезавтра? Такова дворцовая жизнь, здесь времени зря не теряют.
Король тоже не желал терять время. Он меня не отпустил. Не без приятности раскачиваясь на каждом шаге, мы поднялись по ступеням и я оказалась на Норрбергском троне…
Нужно признать, это не самая удобная мебель. Подушка могла бы быть помягче, а спинка не давить. Предполагалось, что это будет как-то романтичнее и приятнее. Я запомнила момент, потолок в чудных дубовых кессонах, свои ножки на плечах, облаченных в мантию, и решила, что достаточно. Не нравится мне это самодержавное однообразие. Не воспарю.
— Хватит!
Думала, король не отпустит. Но Его Величество покорно отшатнулся. Вид у него, так смертельно жаждущего продолжения, неудовлетворенного, в разодранных лосинах, был откровенно жалкий. Мне даже стало немного стыдно. Но уж очень давил этот проклятый трон. Я соскользнула с неудобной мебели и мягко сказала:
— Меня муж ждет. Завтра приду, это если ничего не случится. Дайте плащ, здесь прохладно.
Феликс Третий послушно развязал шнуры мантии. Я укуталась и пошла к двери. Оглянулась — он потерянно смотрел на волочащийся по полу шлейф мантии. Все же женская магия — великая сила! Правда, король и до наших чар особым интеллектом не отличался. Жену молодую вон до чего довел, мерзавец этакий.