- К 17.00 подходи. Ты там не один будешь.
- Хорошо, до свидания!, - попрощался Антоха и вышел из неуютного кабинета, заслоняя за собой дверь.
«А теперь домой и придумать историю для родителей, что б не сильно орали», - с этими мыслями он спустился по лестнице и направился к выходу из колледжа. На последнюю пару он решил не ходить.
***
- Герасимов, не забудь, что сегодня тебе на Совет профилактики! – раздался голос куратора из трубки, даже не поздоровавшись.
- Да помню я, - сонным голосом ответил Антоха, начиная просыпаться. На первую пару он не пошёл. Предмет был не важен, потом договорится, как-нибудь.
- Что б был!, - рявкнул куратор и бросил трубку.
Антон окончательно проснулся. В груди появилось щемящее чувство.
«А вдруг всё-таки отчислят? Чем заняться? В армию? Я не для армии рождён!», - мысли роились во взлохмаченной голове парня.
***
Антон и еще трое товарищей по несчастью сидели у аудитории, где проходил совет профилактики и ждали, когда члены этого совета придут решать их участь. Один из парней, очкарик небольшого роста, был бледен и очень боялся. Было понятно,что это кто-то из перваков.
- Первый раз?, - ухмыляясь храбрился Антоха, - ничего, не съедят тебя там. Отчитают и отпустят. Если не убил никого, конечно.
- Физичке нахамил, - всё так же трясясь промолвил очкарик.
- Уууу, тогда хана, да, - Антоха решил попугать первака, что б хоть как-то отвлечься самому от гнетущих мыслей.
В конце коридора появились члены Совета профилактики. Их было немного, но все их знали: впереди всех шёл Виктор Юлианович, не отставая от него, словно слуга, что-то приговаривая себе под нос, двигался вечно бледный Рукавишников. Замыкали шествие, древняя, как сам колледж, соц. педагог Анастасия Вениаминовна и психолог Елизавета Васильевна (тоже крайне странная тётка).
Окинув взглядом сидящих и ждущих своей участи студентов, соц. педагог поманила пальцем очкарика и вслед за остальными зашла в аудиторию. Паренёк, тяжело сглотнув, поплёлся за ними и плотно прикрыл за собой дверь.
Минуты тянулись безумно долго и тревога в Антохе росла по нарастающей.
Минут через 30 вышел очкарик, уже не такой бледный, глупо улыбаясь. Ничего не сказав парням, он быстрой походкой покинул этаж. Из-за двери выглянула Елизавета Васильевна и позвала следующего горемыку. Им снова стал не Антон.
Прошло уже два часа и вот, наконец, пришла пора заходить и ему. Антон бросил взгляд на телефон – цифры на экране показывали 19:15.
«Колледж то до 19.00 работает. Домой им что ль не хочется?», - с досадой подумал парень. На улице стремительно темнело и по темноте идти совсем не хотелось.
Антон прошёл в аудиторию и встал в центр импровизированного полукруга из стульев, на котором сидел Совет.
- Ну-с, Антошка, ты опять сюда попал. Вот уже 3й раз, - глядя с прищуром, начал Роднянский, - если честно, ты уже исчерпал наш кредит доверия. Верно, Александр Александрович?
- Всё так, Клим Святославович, всё так, - странно улыбаясь ответил начальнику Сан Саныч.
«Не понял, они в игры тут ролевые играют? Юлианович кукухой поехал совсем, что ль», - пронеслось в голове Антона.
- А Вы под графа Лошадникова косите тут, что ль?, - не удержался парень, - усики, бородка, теперь и по имени Вас как его?
- А я и есть он. А он – это я. Вот такая занятная информация для тебя. Хоть она тебе и ни к чему уже, - зам. директора всё это произнёс без тени улыбки, рассматривая свои ногти на правой руке.
Зато все остальные в аудитории как-то странно улыбались и смотрели на Антоху.
- Лизонька, прикройте дверь, а то мало ли чего, - обратился к психологу Виктор Юлианович.
Тревога в груди студента переросла в панику. Тут что-то не так! Всё это как-то неправильно! Должны отчитать, ну отчислить в крайнем случае. Дверь то зачем запирать?!
Антон резко обернулся и бросился к двери, но остановился как вкопанный. Закрывая дверь на замок, перед ним стояла психолог.
«Да это невозможно, она же сидела в кресле!» - мысли роились в голове студента, а к горлу подступала тошнота.
Елизавета улыбалась и качала головой, как бы давая понять парню. Что бежать нет никакого смысла.
- Может, хватит игр и уж начнём?, - поинтересовалась соц. педагог. Её прямо потряхивало от возбуждения, а широко открытые глаза горели.
- Пожалуй. Антон, прости, ничего личного. Но ты всё равно пользу никому не приносишь. А тут хоть какую службу сослужишь. Без обид., - таким же скучающим голосом, как обычно, произнёс Виктор Юлианович. Или всё-таки Клим Лошадников?