– Я… – она повернулась, чтобы встретиться взглядом с Бернардом, но её подбородок задрожал. – Прости, мне нужно...
Слезы навернулись в уголках её глаз, и она выбежала из комнаты. Это что–то всколыхнуло во мне. Я хотел последовать за ней.
– Что не так с этой девушкой? Всё, она уволена. Я покончил со всем этим! – закричал Бернард.
– Может, у неё что–то случилось, – бросил я, очевидно, достаточно громко, чтобы все услышали.
– Как будто меня это волнует! Её работа должна быть на первом месте! – Бернард попытался позвать кого–то в коридоре. – Послушайте, мне нужна замена для...
Его голос становился всё тише и тише по мере того, как он удалялся от классной комнаты.
– Эта девушка такая странная, чувак, – прошептал любимый ученик Бернарда.
– По крайней мере, она довольно горячая, если не считать её убийственных глаз, – продолжил другой.
От этих комментариев у меня дернулся нерв на челюсти. Я хотел быть единственным, кто нарисует её, тем, кто увидит её, а не они. Они были недостойны.
– На своё первое занятие она принесла печенье, как будто мы были в гребаном старом фильме в стиле кантри. Ты знал, что она, по–видимому, встречается с Августусом? Но он с ней только ради секса. Мы все знаем, что он запал на другую.
Я сжал кулаки, слушая их сплетни. Я наклонился, чтобы поискать в сумке наушники. Я не хотел их слышать.
– Ребята, держу пари, что у неё в сумке единорог или что–то в этом роде, – тот же самый любимый мудак говорил так, словно он был каким–то шутником, заставляющим всех смеяться.
Какая–то девушка вскочила со стула, чтобы заглянуть в открытую сумку таинственной девушки.
– Там рукопись. Что–то под названием “Романтика на Солнечном озере”.
– Давайте спрячем её от неё.
Моя хватка на наушниках усилилась, и я положил их на пол. Кучка идиотов.
– Сделай это, и я нанесу на стену изображение твоей уродливой физиономии, – я уставился на хулигана и любимчика преподавателя.
– Расслабься, урод, – он посмотрел на меня сверху вниз, как будто я был тем самым социопатом, к которому никто не смел приближаться. – Я предпочитаю, чтобы ты молчал. Разве ты не усвоил урок, который мы преподали тебе в прошлый раз? Похоже, урод втрескался в эту сучку.
В прошлый раз. Он имел в виду тот случай, когда они уже рылись в её сумке и я пошел забрать блокнот таинственной девушки после встречи с ней. Этот придурок и группа его друзей толкнули меня так, что я упал на пол, спотыкаясь. Я ничего не сказал, потому что, если бы я действовал, меня бы исключили, и всякая надежда сделать карьеру в искусстве и увидеть её исчезла бы. Я должен был быть терпеливым, чтобы отомстить им всем. Но терпения в моём характере сегодня не было.
Я изобразил смертельно хмурый взгляд.
– Сучку?
– Что, ты обиделся? Я уверен, что ты идешь в ванную, чтобы подрочить, как ненормальный, – студенты смеялись. – Почему бы тебе просто не отчислиться, неудачник? Пойди и купи себе какую–нибудь одежду. От тебя воняет мусором.
– Я не уйду, потому что я лучше тебя, – сказал я, скрестив руки на груди.
– Ах да? – он постучал карандашом, как какой–нибудь дешевый гангстер. – Как насчет того, чтобы я пошел за твоей шлюхой и трахнул её в углу как дешевку, которой она и является, а?
Адский прилив поглотил меня целиком.
Это обжигало, как кислота.
Моё дыхание участилось.
Мои мышцы напряглись.
Бернард снова вошел в комнату, когда этот хулиган показал мне на своём телефоне сексуальную картинку того, что он намеревался с ней сделать.
– Они все некомпетентны, поэтому мы будем работать над...
Я сорвался.
Я поднялся со стула и направился прямо к хулигану. Я сбил его мольберт и в порыве швырнул его об стену.
– Аякс! – завопил Бернард, как пятилетний ребенок, увидевший мышь.
Я не понимал, что со мной происходит. Я был одержим. Мой кулак сжался на его рубашке поло. Я сделал вдох. И ещё один. Сжав челюсти, я оттолкнул от себя этот кусок дерьма. Он того не стоил.
– Прояви немного уважения.
Студент скривился от отвращения.
– Ты должен сказать это Августу, но, может быть, он захочет поделиться с крысой.
Он попытался ударить меня в ответ, но я перехватил его и сбил с ног, нанеся удар в челюсть. Кровь стекала по его рту, и когда он сплюнул, чтобы вдохнуть через окровавленный рот, его кровь брызнула на мою рубашку. Отлично, теперь мне нужно купить новую одежду.
– Ты некомпетентный дурак. Что ты наделал? – Бернард пришел на помощь своему протеже, оттолкнув меня. – Ты никчемный. Убирайся с моего урока, пока я не вызвал полицию!
– С удовольствием, – я даже не потрудился взять свои вещи.
– Мне не следовало жалеть тебя и брать в свой класс.
Жалеть. Если бы только в школе знали о методах обучения, которые применял ко мне Бернард, его бы автоматически уволили. Я выбежал из класса, ни разу не оглянувшись. Я бы никогда больше не переступил порог этих дверей.
Я закатал рукава и зашагал по коридорам в надежде найти её. Я вышел на улицу и, вглядевшись в ночь, различил женщину под светом фонарных столбов на мосту Александра III. Она наклонилась к нему, одна, как будто мир замолчал, чтобы дать ей возможность выйти на сцену.
Я подошел ближе. Таинственная девушка швыряла клочки бумаги в реку, но её тело не сотрясалось от натиска рыданий. Нет, её глаза были до краев наполнены слезами, которые текли по её пепельно–серым щекам. Её нижняя губа дрожала, но подбородок был высоким и гордым, остальные части тела не двигались. Пустота, казалось, звала её, приглашая прыгнуть, но она этого не сделала. Даже ветер затих.
Я был загипнотизирован и очарован. Её эмоции были настолько сильными, что что–то всколыхнули во мне. У меня скрутило живот. Моё сердце угрожало сорваться от бешеных ударов. В горле пересохло. Кровь заструилась по моим клеткам. Я запомнил пейзаж с одним обещанием.
Я должен заново найти себя.
Я им покажу.
Я устал от желания вписаться. Я создам новую личность, о которой никто не будет знать. Я буду Призраком. И я отомщу им, став легендой. Я бы нарисовал её и увековечил её эмоции, чтобы поделиться ими со всем миром. Я бы показал им, что никто не может подняться выше.
Она была бы моим шедевром.
Я шагнул к ней, но что я вообще мог сказать? Я никогда не был силен в словах, не говоря уже об эмоциях. Я даже не знал её имени.