— Что случилось с твоим отцом, Миха? Объясни мне, почему ты так быстро уехал.
Миха сдвигает наши тела таким образом, что мы растягиваемся на полу у подножия моей кровати. Я внимательно слушаю его, заполняя пробелы. Некрасивая история, которая многое объясняет, как он был вынужден осуществить мечту своего отца. Какое-то время, следуя семейным традициям, она была и мечтой Михи тоже. На мгновение, мне кажется, будто Миха мог бы предпочесть меня, а не ВВС, и тогда все было бы иначе. Но его отец сделал выбор за него.
Его отец вдалбливал в голову своего сына то, что я была всего лишь шестнадцатилетним увлечением парня. Девушкой, которую он все равно бросит. Я просто не была его будущим или его жизнью. Миха рассказывает свою историю о том, как его разрывало в двух направлениях. Любовь ко мне и семейные традиции. Его отец победил, он получил желаемое.
— Почему нельзя было иначе, Миха? Это то, что я не понимаю. Почему нельзя было продолжить отношения со мной и пойти в ВВС? Почему обязательно нужно было выбирать? Почему так банально?
Я этого не понимаю.
Вздох, который из него вырывается, предупреждает, что меня ждет еще больше правды.
— Ты отвлекала меня, и отец ясно это видел и предупреждал меня. Он настаивал, что я должен пойти в ВВС с ясной головой, и ничего не должно тянуть меня назад, затуманивая мой разум. В любом случае, ничего не вышло, я никогда не переставал думать о тебе, той девушке, которую встретил в старшей школе. Такую живую, такую чертовски сладкую, в этом миниатюрном теле. Мою красавицу.
Он произносит мое прозвище, пока нежно проводит рукой по моей щеке.
Слушая его слова и видя его честный взгляд, который он дарит мне, я не могу не растаять в его руках. Из меня вырываются рыдания, когда он обхватывает своими большими ладонями мое лицо. Миха не сомневается, он усаживает меня к себе на колени и обвивает своими руками как одеялом. Я не отстраняюсь, а вместо этого охотно принимаю его объятия. Все эти годы, я желала почувствовать на себе его руки, и наконец-то, это желание сбывается. И это все, о чем я мечтала и чего хотела.
Я начинаю плакать еще сильнее, хватаясь за его рубашку так сильно, как только могу. Уткнувшись лицом в его шею, я позволяю исчезнуть тем годам, которые провела в печали. Его запах такой знакомый. Тело Михи стройнее и сильнее, чем было пять лет назад, но он все еще чертовски красив. Он выглядит взрослее с этими выступающими скулами на точеном подбородке. Он выглядит более утонченно. Возможно, он больше никогда не будет моим, но прямо сейчас, мне нужен этот краткий миг. Мне нужно погоревать, но здесь, рядом с ним, каким-то странным образом я получаю утешение.
Мужчину душат рыдания, когда он говорит:
— Мой мир не был прежним без тебя в нем. В моей голове был такой бардак, ты была той причиной, по которой я верил в любовь. Я так сожалею, Эльза. Пожалуйста, прости меня… за то, что был трусом, — целуя меня в лоб, он тихо вздыхает, — прости, что поддался на уговоры отца. Я мог бы иметь все, я должен был иметь все. Эта моя ошибка стоила мне очень дорого.
У меня сердце сжимается в груди, и я борюсь с желанием выкрикнуть ему, как много его ошибки стоили нам обоим.
— Мне это стоило тебя, и теперь я знаю, что ты пронесла всю эту боль с собой через годы. Я такой эгоистичный ублюдок, — говорит он, потирая тыльную сторону своей шеи. Слезы заливают нас обоих, и я понимаю, Лиза была права. Нам обоим нужен был этот момент, момент, чтобы вспомнить, задуматься и, возможно, даже простить.
Я опускаю защиту вокруг своего сердца.
— Я никогда не переставала любить тебя, Миха, ты был моим миром. Мне было шестнадцать, но ты был моей жизнью и моей целью. Возраст тут был ни при чем.
Я отстраняюсь и всматриваюсь в его светло-голубые глаза, которые наполнены чистыми, хрустальными слезами. Прежде чем я растеряю свое мужество, я всеми силами стараюсь найти свой голос.
— Можно я спрошу кое-что?
Миха вытирает мои слезы своим большим пальцем, и облегченно вздыхает.
— Конечно, можешь красавица, — с улыбкой говорит он.
Его чертова улыбка, о Боже, она меня убивает.
— Почему Эйс, а не Миха?
Помедлив какое-то мгновение, он скрывает виднеющуюся на лице гримасу боли и сожаления.
— Ты была единственной, кто звал меня по имени, — его взгляд опускается на мои губы, блестящие от пролитых слез. — Мое имя было только для тебя. Единственное, что я хотел слышать – как оно слетает с твоих губ. Тебя больше не было со мной, и я оставил эту часть себя с тобой. Эйс было просто заменой, как и любая другая девушка после тебя, — признается Миха и смотрит мне в глаза, чтобы оценить мою реакцию.