Люблю тебя. Настолько, что готов замаскировать твое имя на своей коже.
Никогда не останавливайся. Никогда не забывай.
~ Силас
Я смотрю на Силаса, но он погружен в чтение своего письма. Мне бы хотелось лично увидеть его тату, но как-то неудобно просить его снять футболку.
Я просматриваю еще пару писем, пока не нахожу своё. Интересно, питала ли я к нему хоть долю тех чувств, что он ко мне?
Силас,
Я не могу перестать думать о той ночи, когда ты меня поцеловал. Или о письме, в котором ты объяснял свои чувства.
Мне никогда прежде не доводилось целоваться. Я не закрыла глаз. Было слишком страшно. В фильмах парочки всегда закрывают глаза, но я не могла заставить себя это сделать. Мне хотелось знать, закрыл ли ты глаза; как выглядят твои губы, прижатые к моим. И я хотела знать, какое было время, чтобы всегда помнить точный момент, когда мы впервые поцеловались (было 11 вечера, кстати говоря). Твои глаза всё время были закрыты.
После того как я ушла домой, я целый час пялилась в стенку. Хоть тебя и не было рядом, я всё ещё чувствовала ощущение от твоих губ на моих. Это было безумием, и я не уверена, что мы поступили правильно. Прости, что игнорировала все твои звонки. Я не хотела тебя беспокоить — мне просто требовалось время. Ты же меня знаешь. Я должна всё обдумать в одиночестве. А твой поцелуй просто необходимо было обдумать! Я так давно об этом мечтала, но наши родители несомненно посчитают нас сумасшедшими. Помню, как мама говорила, что люди в нашем возрасте не способны по-настоящему влюбиться, но я в это не верю. Взрослым нравится притворяться, что наши чувства не столь значительны, как их — что мы слишком молоды, чтобы понимать, чего хотим. Мне же кажется, что наши желания не так уж различны. Мы хотим найти того, кто в нас поверит. Кто примет нашу сторону и покончит с нашим одиночеством.
Я очень боюсь, что что-то пойдёт не так, и ты перестанешь быть моим лучшим другом. Мы оба прекрасно знаем, что в мире множество людей, называющих себя нашими друзьями, но которые при этом ведут себя отнюдь не по-дружески. Это не про тебя. Что-то я увлеклась. Ты мне очень нравишься, Силас. Очень. Возможно, даже больше, чем зеленая яблочная вата или розовые жевательные конфеты, или Спрайт! Да, ты всё правильно услышал.
Чарли
Миленько. Я была милой девушкой, страдающей первой влюбленностью. Жаль, что я не могу вспомнить наш первый поцелуй. Интересно, было ли между нами что-то большее? Я просматриваю еще пару писем, и одно из них цепляет моё внимание.
Дорогой Силас,
Вот уже полчаса, как я пытаюсь написать это письмо, и всё безуспешно. Придется постараться, да? Ты всегда так красиво описываешь свои чувства, а я вот словно страдаю косноязычием.
Я никак не могу перестать думать о том, что произошло прошлой ночью. То, что ты делал своим языком… Я едва не теряю сознание при одной мысли об этом! Я не слишком откровенна? Не раскрываю тебе все карты? Папа всегда говорит: «Не раскрывай все свои карты другим людям, Чарли».
Но мне нечего скрывать. Мне кажется, что я могу доверить тебе все свои секреты. Силас, я не могу дождаться, когда ты снова меня поцелуешь. Когда ты ушел, меня преследовали всякие глупые, злые мысли по отношению ко всем другим девушкам на планете. Понимаю, это дурость, но я не хочу, чтобы ты целовал подобным образом кого-либо ещё. Я не считала себя ревнивой, но я ревную ко всем, кого ты хотел до меня. Не хочу, чтобы ты посчитал меня ненормальной, но если ты хоть на одну девушку посмотришь так, как на меня, я выколю тебе глаза ложкой. А еще, вероятно, убью ее и повешу всё на тебя. Так что, если не хочешь быть слепым заключенным, предлагаю заглядываться исключительно на меня. Увидимся за обедом!
Люблю тебя!
Чарли
Я покрываюсь румянцем и кошусь на Силаса. Значит, мы… у меня был…
Я прячу записку между коленями, чтобы он не мог ее прочитать. До чего стыдно! Пережить с кем-то такой момент и не помнить его! Особенно если учесть, что он так виртуозно работает языком. Интересно, что я имела в виду? Снова кошусь на него, но на сей раз парень ловит мой взгляд. Мне сразу же становится жарко.
— Что такое? Почему у тебя такое странное выражение лица?
— Какое такое? — отворачиваюсь я. В эту секунду до меня доходит, что я не представляю, как выгляжу. Я вообще симпатичная? Роюсь в рюкзаке и нахожу свой бумажник. Достаю документы и с интересом разглядываю их. Я… нормальная. Первыми бросаются во внимание глаза, такие же, как у Джанетт. Но сестра, как мне кажется, красивее меня.
— Джанетт, как думаешь, на кого мы больше похожи, на маму или на папу?
Она задирает ноги на приборную панель.
— На маму, слава Богу. Я бы умерла, если бы мне передалась папина бледность.
От этого ответа я слегка оседаю на своём месте. Я надеялась, что мы больше похожи на отца, и, когда я его увижу, он покажется мне хоть немного знакомым. Беру дневник, желая отвлечься от факта, что я ничего не помню о людях, которые подарили мне жизнь.
Переворачиваю на последнюю страницу. Наверное, стоило с неё и начать, но я хотела узнать хоть какие-то подробности о своем прошлом. В тот день я оставила две записи:
День, когда твою собаку переехала машина
День, когда твоего отца отправили в тюрьму
День, когда тебе пришлось переехать из родного дома на свалку
День, когда мама перестала смотреть тебе в глаза
День, когда твой парень ударил по лицу отца твоего знакомого
Самые отвратительные дни моей жизни. Даже говорить о них не хочу. Но к следующей неделе о них будут судачить ВСЕ. Обстановка становится всё хуже и хуже. Я отчаянно пытаюсь наладить ситуацию, всё исправить. Спасти семью от жизни в сточной канаве, несмотря на то, что именно туда мы и направляемся. Меня преследует ощущение, что я пытают плыть против сильнейшего течения, но это невозможно. Ребята в школе стали по-иному на меня смотреть. Силас говорит, что я всё выдумываю — ему легче думать так. Его-то отец дома. Его-то жизнь не изменилась. Может, с моей стороны несправедливо так говорить, но я сильно злюсь, когда он говорить, что всё будет хорошо! Ведь это не так! Определенно. Он считает своего папу невиновным. Я — НЕТ! Как я могу встречаться с человеком, чья семья меня презирает? Поскольку моего отца поблизости нет, они решили спроецировать свою ненависть на меня. Моя семья выставила их драгоценную семью в плохом свете. Папа гниёт в тюрьме, пока они продолжают счастливо жить дальше, будто им плевать на него. Но то, что они сделали с нами, имеет большое значение, и хорошо уже не будет. Папа ненавидит Силаса. Как я могу быть с парнем, который связан с человеком, засадившим моего отца в тюрьму? От всего этого меня тошнит. Несмотря ни на что, бросить Силаса тоже нелегко. Стоит мне разозлиться, как он начинает говорить именно то, что мне хочется услышать. В глубине души я знаю, что ничем хорошим это не закончится. Силас очень упрямый. Даже если бы я попыталась с ним расстаться, он бы меня не отпустил. Для него это испытание.
Я веду себя, будто мне всё равно? Он ведет себя, будто ему всё равно.
Я изменяю ему с его заклятым врагом?
Он изменяет мне с сестрой его заклятого врага.
Он узнает, что я в кафе с друзьями? Приходит туда же со своими друзьями.
Мы слишком взрывоопасные. Так было не всегда. Всё началось, когда наши отцы столкнулись лбами. Прежде, если бы кто-то мне сказал, что однажды я буду готова на всё, лишь бы избавиться от Силаса, я бы рассмеялась им в лицо. Кто бы мог подумать, что наши жизни, которые так идеально друг другу подходили, вдруг — практически за ночь — изменятся до неузнаваемости?