В последний раз он видел ее в отделении полиции Коко-Бич, когда они допрашивали Энтони Пятковски – человека, целью которого была Ева Рэй и который позже похитил ее пятнадцатилетнюю дочь Оливию. Они допрашивали его с пристрастием несколько дней кряду, но Энтони упорно твердил, что не знает, где Оливия. Он просто отвез девушку в аэропорт, где ее забрали люди Железного Кулака. И он понятия не имеет, куда ее отправили потом. Это его уже не касалось.
К несчастью, выяснилось, что он говорил правду.
Все, что они нашли после нескольких недель обысков, – краткие закодированные сообщения в его компьютере, в которых просто обговаривались детали встречи. С тех пор ни о Железном Кулаке, ни об Оливии ничего не было слышно.
Тогда-то Ева Рэй и решила взять все в свои руки. И как только Мэтт узнал о том, что напали на управляющего спа и что в полицию поступил звонок с сообщением о том, где найти десять девушек, которых держали в рабстве, он сразу догадался, что это дело рук Евы Рэй. А еще он понял, что теперь пути назад для нее нет и пройдет еще много времени, прежде чем он увидит ее снова. Если вообще увидит.
Мэтт не знал наверняка, но предполагал, что сестра уехала с ней, ведь с тех пор Ева Рэй больше не появлялась в своем доме. Он надеялся, что окажется прав и сестры действительно вместе, потому что не хотел, чтобы Ева Рэй оставалась одна. Должно быть, она чувствовала себя ужасно, и его бесило, что он не может быть рядом, чтобы успокоить и прижать ее к себе. Для него было пыткой не знать, где она, и не быть в состоянии ей помочь. Он жутко хотел все исправить.
По ночам кто-то звонил ему на домашний и молчал в трубку, и Мэтт подозревал, что это она. Он считал, что таким образом Ева Рэй дает ему понять, что с ней все хорошо и она все еще рядом.
Но прошел еще один месяц, и он начал беспокоиться. В чем ее план? И сможет ли она когда-нибудь вернуться?
Сержант Мейсон прервал его размышления, подойдя к столу.
– Начальница хочет видеть тебя, – сказал он. – Срочно.
Глава 8
Она спала на грязном матрасе в одной комнате с еще шестью девушками. В доме, где ее держали, не было мебели и имелся только один туалет.
Каждую ночь ее выводили из дома и сажали в фургон. Затем они ехали около часа на фабрику, где нужно было потрошить куриные тушки и опускать их в жидкость, убивающую бактерии. После этого тушки упаковывали и куда-то отправляли.
Девушкам не давали перчатки для защиты кожи, и у Оливии по всей руке до плеча появилась зудящая сыпь. Прошлой ночью она пожаловалась на это одному из тех, кто их охранял. Он вывел ее за пределы фабрики и бил до тех пор, пока она не упала. А затем рявкнул, что до конца ночи ей не видать перерывов даже на то, чтобы сходить в туалет.
Сейчас же, лежа на вонючем матрасе, Оливия все никак не могла перестать плакать. Она думала о маме, брате и сестре. Она ужасно по ним соскучилась. Стоял день, и остальные девушки спали, но Оливия не могла уснуть. Она была очень напугана и чувствовала свою беспомощность. Она ненавидела этот дом, а фабрику ненавидела еще больше. Там воняло гнилым мясом. Пол был залит куриной кровью и усыпан куриными внутренностями. Но это было еще не самое страшное. Хуже всего было то, что она вообще не видела солнца. Ни на фабрике, ни в доме, где их держали, не было окон. Двери охраняли вооруженные люди, и, если девушки пытались сбежать, их били. В один из первых дней пребывания Оливии здесь совсем юная девушка Мия вылезла из маленького окошка под потолком в туалете. Охрана поймала ее во дворе, и Оливия слышала, как ее били всю ночь. Больше она Мию не видела.
Некоторые девушки, прежде чем попасть сюда, прошли через множество других мест, и они рассказывали, что там их постоянно насиловали. Здесь им нравилось больше, потому что прекратился этот ад. Да, их били, но они были согласны даже на это, лишь бы их не насиловало бессчетное количество мужчин.
При мысли об этом Оливия заплакала еще сильнее. Так вот что ее ждет? Ее продадут какому-нибудь сутенеру? Вывезут из штата?
Где же ты, мамочка? Ты меня ищешь? Я здесь, мам. Я прямо здесь. Только не знаю, где это – здесь.
Одна из девушек, лежавших рядом с ней, Хуанита, плакала во сне. Оливия посмотрела на нее и положила руку ей на плечо, чтобы успокоить.
Это сработало. Девушка перестала всхлипывать и крепко уснула. Оливия выдохнула и посмотрела на других девушек, силуэты которых едва можно было разглядеть в скудном свете маленькой лампочки, свисавшей с потолка. Вот бы тоже уснуть, как они. Вот бы просто сбежать в мир снов и на пару часов забыть о том, где она находится. Ей бы приснился сон о том, как она проводит день на пляже с семьей. Она бы даже хотела увидеть во сне папу, хоть и очень злилась на него за то, что он бросил их и нашел другую женщину, которая отстранила его от детей.