— Разве недостаточно того, что я прошу тебя? — тихо спросила она, глядя на меня умоляющими глазами. Когда она рассмотрела суровые черты моего лица и поняла, что я не уступлю, она опустила голову назад в знак поражения. — Мой отец — опасный человек. Он не знает, что я знаю. Если ты расскажешь ему, это откроет целую банку червей, которая изменит все.
Мои легкие прекратили всякое движение. Воздух застрял в горле, а в животе забурлило, как будто я находился на лайнере в неспокойном море.
Она знала.
Знала ли она всегда?
Все те годы, которые мы потеряли из-за того, что я не хотел, чтобы она знала - не хотел, чтобы эта тьма коснулась ее — неужели все это было напрасно?
Ярость, как жидкая магма в вулкане, поднималась из глубины меня, требуя освобождения. Он не был направлен на нее, но, тем не менее, он был там. Ярость на судьбу, которая нам выпала — ни на кого и на всех сразу. Со стальным самообладанием я загнал свой гнев глубоко внутрь, чтобы выпустить его позже, когда он не испортит весь прогресс, которого я достиг с Софией.
— Хорошо. — Это было единственное слово, которое я смог выдавить из своей стиснутой челюсти.
Она посмотрела на меня сквозь ресницы, на ее лице отразилось замешательство, и она пожевала нижнюю губу. — Спасибо, Нико.
Не в силах сопротивляться ее сладости, я прижался ртом к ее лбу, вдыхая ее восхитительный аромат, чтобы успокоить зверя внутри меня. — Пришло время отвезти тебя домой. — Я помог ей вернуться на свое место и почувствовал, как вопросы заполняют все большее пространство между нами. Ей должно было быть интересно, почему я так отдалился — почему я не задал больше вопросов о ее отце — но она не требовала ответов. Внезапно все перевернулось, и я был рад тишине.
Мы ехали обратно на остров Стейтен в полном молчании. Я старался не погружаться в бездну что-если — бесконечное число возможных вариантов нашего будущего. Все, что я мог делать, это жить здесь и сейчас, но даже это было полной неразберихой. Когда мы подъехали к дому ее родителей, я был не ближе к разгадке, чем когда мы уезжали из Джерси.
Я проводил Софию до входной двери. У нее не было с собой ключа, поэтому мы постучали, и через мгновение нас встретил невозмутимый Энцо.
— Я думал, вернетесь ли вы сегодня вечером, — прокомментировал Энцо, когда мы вошли внутрь.
— Извини, папа. Нам нужно было о многом поговорить. Я очень устала, так что, пожалуй, пойду спать.
Любопытный взгляд Энцо столкнулся с каменной стеной, когда упал на меня. Я понятия не имел, что сказать этому человеку, а что нет. Поэтому я постаралась сделать свое лицо абсолютно безэмоциональным. Его глаза чуть сузились, а подбородок приподнялся, когда он отошел в сторону, чтобы позволить мне проводить Софию наверх.
Я был настолько поглощен обсуждением того, как поступить с Энцо, что не заметил, что София впитывает весь наш обмен взглядами. Когда мои глаза наконец-то встретились с ее глазами, осознание происходящего расширило ее зрачки и раздуло ноздри. Именно тогда до меня дошло, насколько мастерски она держала свои карты при себе. Любой другой, кто только что связал точки между мафией ее отца и ее бывшим парнем, не смог бы сдержать удивления.
Но София... ее реакция была почти незаметна.
Она повернулась к лестнице и поспешила со мной следом, что было хорошо, потому что она попыталась захлопнуть дверь своей спальни у меня перед носом. К счастью, я успел поставить ногу на порог до того, как она захлопнулась, и протиснулся внутрь.
— Ты работаешь на него, не так ли? — шипела она, ее грудь вздымалась от неровного дыхания. — Поэтому ты ушел? Ты выбрал свою карьеру вместо меня?
— Конечно, все было не так просто. Ничего из этого не было моим выбором. И не надо строить из себя самоуверенную, когда ты хранила свои собственные секреты, как чертова белка, готовящаяся к зиме. — Я ответил таким же тихим тоном, мы оба старались, чтобы наш спор не был подслушан.
— Если бы я рассказала тебе о Марко, это бы ничего не изменило, — ответила София. — И это не мое дело — рассказывать тебе о моем отце.
— О, но я должен был рассказать тебе о нем? Это похоже на двойные стандарты.
— Не о моем отце. Ты должен был рассказать мне о себе. Ты был тем, кого я любила. Ты должен был доверять мне.
— Это не имело никакого отношения к доверию, а имело отношение к защите тебя. Я уже говорил тебе об этом. Я не собирался втягивать тебя в этот мир.
— Но ты знал — ты знал, что мой отец был замешан в этом и что я уже была по уши в мафии, но ты все равно оттолкнул меня. Это так? — Ее глаза пылали, и я чувствовал, как между нами закрываются прочные металлические двери.