- Где он? Где-е-е о-о-он?!
- Убью, п-придурочная п-птица, - пообещал Каин, с трудом вновь взяв под контроль голосовые связки.
Но глупый попугай Арнольд был слишком поглощен любованием собственными воплями, а печальный кактус Алессандро, если что и понял, не сказал.
***
Дом Авеля был не заперт. «Странно, - подумал Каин. - Я ведь закрывал дверь, когда выносил последнюю коробку. Стало быть, здесь был сам Авель». Окрик, однако, эффекта не возымел, и Каин, решив, что его новоиспеченный брат спит, направился прямиком в подвал за свечами. Ему повезло - к выключателю тянуться не пришлось, ибо свет уже горел. Так Авель тоже пошел в подвал? Или, когда уходили, забыл выключить свет? Кто был в подвале последним? Каин не помнил. Подпирая рукой стенку, он добрался до низа лестницы и замер. Вещи, составлявшие раньше горку в человеческий рост у стены, теперь были разбросаны по помещению.
И в этом участке стены зияла непроглядной чернотой дыра.
Авель...Авель...что же он скрыл? Что там, внизу? Каин был полон решимости узнать.
Проход был слишком узок - плечами и головой Каин то и дело царапал стенки, осыпая землю. Глубина, темнота и теснота давили на него, к привычной боли в мышцах добавилось удушье и головная боль, но он пробирался дальше и дальше. Ведь это была тайна Авеля. Милого, теплого Авеля, грустной улыбки его тускло-голубых глаз с опущенными внешними уголками, тайна, созданная его тонкими сухими руками. Каин не мог отступить. Он должен был узнать все.
Проход привел его в помещение, превышающее размерами первое. Каин, пытаясь унять нервную дрожь в коленях, громко выругался и снова позвал Авеля, но ответа снова не получил. Чиркнула в его руках зажигалка. Ее дрожащий от легкого дуновения воздуха откуда-то сзади свет выхватил из темноты…
Чуть слышно скрипнула натянувшаяся веревка. Загорелись впереди жуткие глаза, одержимые, звериные...или скорее птичьи. Зажигалка выпала из дрогнувшей руки. Режущий властный, парализующий голос:
- Хочу есть.
Несколько секунд в тишине и оцепенении. Глаза Каина немного привыкли к темноте. Он силился получше разглядеть обладателя горящих глаз, силился понять, что ему думать и как действовать. Перед ним, привязанный к кресту поверх какой-то изорванной тряпки, висел истощенный на вид мужчина неопределенного возраста.
- Корми меня.
- Кто...кто это сделал? - спросил Каин очевидную вещь плохо слушающимся голосом.
- Хочу крови. Корми меня!
Еще дуновение воздуха. Знакомый осенний запах...но откуда на такой глубине...?
В последний момент Каину удалось перехватить до боли знакомую тонкую руку, метившую на удушающий захват. Авель. Но почему...
Каин сделал вдох, и его легкие обожгло, но не так сильно, как он предполагал. Боль будто бы смягчилась запахом палых листьев. Таких, которые лежат на земле в ту пору, когда на деревьях их почти не осталось. Листьев, в которые так хочется упасть и сладко зарыться, упиваясь их ароматом…
- Мама, здесь так красиво! – донеслось откуда-то из глубины незнакомых времен. - Так красиво, мамочка!
Рука Авеля, вырвавшись из ослабшей хватки брата, мягко сдавила ему горло. Каин зашипел и с трудом отвел ее на считанные миллиметры. От удушья темнело в глазах. Хотелось выбраться из этого тесного помещения на свежий воздух. Да, и лучше куда-нибудь в лес. И чтобы была осень, чтобы повсюду – окровавленное золото павшей листвы…
- Мама...? Мамочка?! Где ты?
Каин застонал. Он напряженно пытался переключиться на мысли о своей миссии. Той, что важнее его жизни. И уж тем более важнее его чувств. Он не мог позволить себе умереть. А Авель…Авель ведь даже не знал, что лежит в подвале у Каина.
Бросок через себя, болевой прием на запястье. Авель приглушенно ахнул. До Каина наконец дошло, насколько тот силен. Будь его жертвой обычный человек, Авель мог бы свернуть ему шею одним движением.
- Почему?.. – голос Каина сорвался и заглох.
- Каин... - даже сейчас, дьявол, даже сейчас не исчезла эта грустная улыбка. - Я...я не хотел, Каин...зачем ты пошел за мной? Я все объяснил бы позже. Пойми, Каин, так надо…
- Кому?! - у Каина в горле стоял комок из рыболовных крючков.
- Корми меня! - в нетерпении взвыл узник с тупым птичьим упорством.
- Ему...и мне. Да и тебе, Каин. Ты ведь страдаешь. А я...я помогу тебе.
Подсечка. Падая, Каин закрыл лицо, но удар, такой резкий, что он не успел переместить блок, пришелся под дых, впечатав его в доски, оглушив и ослепив.
- Я не хочу причинять тебе боль, Каин. Пойми, по-другому нельзя. Это все – часть плана. Я ведь молился за него. Да, все это началось с простой чистой молитвы...