Митрополит Макарий в своих Четьях-Минеях XVI столетия указывает в значительной степени на точную последовательность событий, помогая нам в процессе определения датировок тюремного заключения святителя Николая. В Прологе о святителе Николае мы читаем: «Сий великий бияше в лета Диоклитиана и Максимиана мучителей, первие иноческым житие пребывая, и многия его ради добродетели архиерейство приим. Занеже христианскый хранитель бяше и благочестие провозгласи великым гласом, ять бысть старейшинами градскыми, и язвами и узами обложен бы ими, и в темницю ввержен быв со иными кристианы. Великому же и благочтивому Констянтину царство Греческое волею Божиею приимшю, отпущени быша затвореныя в темницах, с нимиже и великый Николае отпущен бы и достиг Миры».
Что следует из этого текста? Во-первых, как и Симеон Метафраст, митрополит Макарий указывает, что святителя Николая выдали римским властям высокопоставленные люди из города Миры, где была его епископская кафедра. Интересный факт. Ненавистники христианства проявили законопослушную инициативу и некоторую прыть, упрятав его в темницу, но тем самым — спасли ему жизнь. Во-вторых, заточение началось при гонениях Диоклетиана и Максимиана, то есть, скорее всего, — с 303 года. В-третьих, он был приговорен к пыткам («язвам») и попал в застенки не один, а с «иными кристианы». То есть в Мирах были произведены массовые аресты. Тем самым не произошло специального, отдельного, индивидуального судилища над ним, как над архипастырем города, которое могло бы обострить ситуацию и сразу же привести к его казни. И, наконец, в-четвертых, отпущен из тюрьмы святитель Николай был уже при императоре Константине, а значит, скорее всего, в 313 году, после чего сразу же вернулся для возобновления богослужений у себя в Мирах Ликийских.
Авторы Жития святителя Николая, изданного в XIX столетии, — А. Вознесенский и Ф. Гусев — предлагают нам иную последовательность и датировку заточения его в темницу, связывая это событие с тем, что произошло в Никомидии в 303 году. Мы уже приводили их цитату: упомянув Никомидию и указанную дату, они пишут так: «Он подвергся преследованию и вместе со многими другими христианами был заключен в темницу. Здесь он провел немало времени, терпеливо перенося голод, жажду и тесноту, не допуская даже мысли об отречении от Иисуса Христа! В темничном заключении святитель не переставал заботиться о заключенных вместе с ним христианах. Голодных он питал здесь словом Божиим, жаждущих поил водами благочестия. Таким образом он возвращал в них веру в Христа Бога и утверждал их в крепком исповедании Его перед мучителями, чтобы они могли пострадать за Христа до конца. Благодаря его руководству многие из заключенных пребыли твердыми в Христовой вере до конца».
А вот освобождение святителя, по их мнению, происходит не во времена Константина, не в 313 году, а во времена эдикта Галерия о послаблении гонений на христиан, то есть в 311 году. Приводим здесь их хоть и не очень убедительные, но все же аргументы: «В 311 году Галерий, мучимый страшной болезнью, посланной ему от Господа в наказание за его жестокость и распутную жизнь, открыто оказал свое снисхождение христианам, позволяя им опять оставаться христианами и строить дома для своих собраний. Повинуясь указу, градоправители выводили и освобождали заключенных из темниц… По освобождении из темницы святой Николай, «мученик изволением» и «без крове венечник», снова занял Мирликийскую кафедру и с еще большей ревностью отдался выполнению своих высоких обязанностей». Авторы текста ссылаются на Евсевия Кесарийского, но у того нет в его «Церковной истории» никаких датировок по этому поводу. Причем А. Вознесенский и Ф. Гусев даже уточняют, что епископ Мирликийский был уже на свободе, когда начались гонения со стороны Максимина, а затем — Ликиния (311–313 годы). По их словам, «святитель Николай, кроме обычных трудов и забот своего служения, должен был понести еще и новые подвиги, необходимо вызванные последствиями долгого и страшного гонения. Как другим тогдашним пастырям, без сомнения, и ему приходилось или возобновлять старые, или строить новые церкви… И в Мирах, как вообще в городах православного Востока, подвластного Ликинию, преследование это отозвалось заметно — и добрый пастырь Николай опять был готов положить душу за свою гонимую паству».
О промыслительном значении самого события тюремного заточения святителя мы уже говорили. Добавим еще следующее. Вполне вероятно, если бы он оставался далее при епископской кафедре града Миры и продолжал проповеди и богослужения, избежав быстрого ареста, то мог бы быть не просто схвачен, а действительно показательно и немедленно умерщвлен, как отказавшийся проводить языческие службы и жертвоприношения. Но попав в застенок, он чудесным образом словно был спрятан от гонителей, перестал «попадаться на глаза», исчез, оставаясь на виду лишь у тех, кто его знал или окружал в темнице.
Мы можем только предполагать также, что у святителя было много почитателей и среди римских властей, включая тех, кто управлял городом Миры, и даже среди тюремщиков. Они могли просто спрятать его от более серьезных чиновников, укрыть своим покровительством. Значит ли это, что узник не прошел через испытания, которые выпали на долю гонимых тогда христиан? Совсем нет. Он принял их достойно и, как пишут Жития, — испил свою чашу в полной мере и почти до дна.
Дмитрий Ростовский пишет, что в тюрьме «он пробыл немалое время, перенося тяжкие страдания, претерпевая голод и жажду и тесноту темничную».
Неожиданным дополнением к истории возможного долгого пребывания святителя Николая в тюрьме стали результаты трудов современных нам ученых, исследовавших его мощи. Более подробно о их работе мы расскажем позднее. Первый этап этих трудов проходил в Италии в 1953 году. Для экспертизы вскрыли гробницу со святыми мощами в городе Бари. Одним из главных ученых-антропологов, приступившим к исследованиям, стал профессор Луиджи Мартино, позднее опубликовавший их результаты.
А одним из важнейших выводов стал тот, что испытания в темнице святой прошел в реальности. В итоге установили рост, форму комплекции, черты лица и даже некоторые болезни или недуги, которые сопровождали жизнь Николая Угодника. Налицо — очевидные повреждения суставов, костей грудной клетки и позвоночника. Это явное свидетельство физического воздействия, результат мучений и пыток, которым был подвергнут святитель в застенках. К этому присоединили радиологическое исследование, показавшее значительное по размерам внутреннее костное уплотнение черепной коробки. Профессор Луиджи Мартино отметил множественность изменений в костях, которые связаны с тем, что святитель, скорее всего, «пробыл в заточении и сырости довольно долгое время». Так, исследования нашего времени подтверждают фактические данные, изложенные в Житиях святого Николая Чудотворца.
Какие же испытания выпали на долю святителя, когда он был брошен в застенки? Что же такое была тогда тюрьма в Римской империи, в которой епископ Мир Ликийских провел несколько лет? А возможно, даже большее время — с 303 по 313 год, то есть с момента начала серьезных гонений Диоклетиана и до Миланского эдикта императора Константина.
В «тюремном деле», как и во многих других, римляне достигли своеобразного «совершенства». Разного рода правительственные документы регламентировали те или иные правила содержания узников. Именно в императорском Риме заключение или лишение свободы стало применяться как наказание, которое должно было быть, во-первых, присуждено, а во-вторых — присуждено по закону. Со столетиями эти правила менялись и, естественно, не всегда действовал или срабатывал закон. Однако современному человеку трудно представить — чем тогдашние застенки отличались от нынешних. Тем более если говорить о том, как существовали в неволе самые заклятые враги империи (по мнению высших кругов Рима), к которым в те или иные времена причисляли христиан.