Профессор Е. Аничков, живший в XIX столетии и написавший несколько важных трудов о святителе Николае Мирликийском, привел текст из сирийского источника — Жития святого, датированный им «около X века», который уже тогда хранился в Британском музее в Лондоне. Здесь мы находим новый и весьма интересный поворот в повествовании о разрушении храма Артемиды Элевтеры. «Еще же святой Николай, — читаем мы, — изгнал и выслал из Ликии именем Господа нашего Иисуса Христа Артемису, которую язычники называют матерью богов. И было, когда она была изгнана святым, то пошла и изготовила чародейное масло, чтобы сжечь город Миры и церковь его. Она уподобилась женщине христианке и нашла людей на море, хотевших отправиться в Миры и поклониться святому Николаю, и сказала им: «Прошу вас взять это масло с собою и помазать им святую церковь в Мирах, и вспомянуть меня там». Они взяли от нее это масло в ее сосуде, не зная коварства, которое в нем. И когда они шли морем, явился им святой Николай в небольшом судне и сказал им: «Братья мои, что сказала вам та женщина обманщица?» Они сообщили и показали ему сосуд, в котором было то масло. И он сказал им: «Не слушайтесь голоса ее, так как это Артемиса обманщица, которая сбивает людей с истины. А теперь бросьте сосуд, в котором масло, в море и посмотрите, что с ним будет». Когда они бросили его, то сделался жестокий огонь и побежал по поверхности воды на 15 миль пути. Увидев, они изумились и восхвалили Бога. И было, когда они прибыли в город Миры, то пошли к святому Николаю и получили от него благословение, и сказали ему: «Поистине это ты явился в море, о блаженный отец наш, и сотворил великое чудо». И они рассказали ему все, что было. И помолился о них подвижник и благословил их, и они пошли от него, восхваляя Бога».
Источником для Аничкова мог бы стать и Метафраст, ибо он также описал эти детективные события, и с не меньшими пафосом и подробностями. Вот что он рассказал:
«Неких мужей, живущих на расстоянии многих дней пути от Ликии, охватывает великое желание посетить могилу святого, чтобы взять от мирра и причаститься благодати. Нагрузив корабль съестными припасами, они собрались плыть в Ликию. Но злой демон, некогда обитавший в капище Артемиды, которого преславный Николай, разрушив храм до основания, изгнал оттуда вместе с другими демонами… принял обличье женщины с сосудом елея, который, по ее словам, она собиралась принести на могилу святого, но ее-де страшило долгое плавание. «Нельзя, — говорила она, — женщине пуститься в далекое плавание по открытому морю. Поэтому прошу вас доставить этот кувшин на могилу святого и налить елею в стоящий там светильник». Так говорил злой демон и так просил, отдавая тот кувшин в руки боголюбивых странников. А заключалась в нем злая сила, достойная того, кто дал елей. Долгими просьбами женщина уговаривает их согласиться, и они берут кувшин. По свершении первого дня пути — и это чудо, о верный слуга Господень и надежный заступник в опасности, сотворил ты, — представ во сне одному из странников, Николай велит бросить кувшин в море. Встав на рассвете, эти мужи сделали так и бросили сосуд с елеем в море. И тотчас высоко в небо поднялось пламя, показался зловонный дым, а воды расступились и, вскипев из глубины, громко взревели и обратились в огненные струи. Корабль, подхваченный таким водоворотом, начал тонуть, и плывшие на нем, устрашенные невиданной опасностью, смотрели друг на друга с отчаянием и ужасом и были в совершенном смятении. Но тот, кто, находясь вдали, заботился об их спасении и повелел выбросить кувшин в море, предстал тогда странникам и чудесно избавил их от страшной беды и опасности».
История о том, как Элевтера пыталась в виде мести сжечь христианский храм в Мирах, по сути, — кафедральный собор города и епархии, напоминает мифы Древней Греции. Она настолько же исторична, насколько можно поверить в реальность существования самой богини. Однако и такие истории встают в один ряд с теми, которые можно подтвердить историческими документами, включая рукописи, книги, архитектурные объекты или археологические артефакты.
Существование капища Элевтеры или посвященного ей храма в Мирах изучается и косвенно подтверждается благодаря трудам различных ученых. Однако не всегда так, как бы хотелось. То есть открываются уникальные страницы истории, показывающие символичность и загадочность некоторых аспектов бытия того времени.
Одним из примеров такой мистической запутанности является осознание того, что в Мирах Ликийских мог быть вовсе не храм Артемиды Элевтеры. Точнее сказать — там вообще не было храма. А существовало древнее капище, на месте которого росло старое дерево (кипарис), которому, собственно, язычники и поклонялись.
Но могло быть все по-другому. Когда-то первоначально ликийцы (малоазиаты) построили здесь капище для поклонения богине-матери, где сажали священное дерево, которое росло столетиями. Затем на этом месте, может быть, даже и возвели храм этой неизвестной нам богини. А уже греки назвали ее Элевтерой (слово это греческое, хотя имеет старые корни), позднее совместив ее со своей богиней Артемидой. И именно греки построили тут позже свой античный храм Артемиды Элевтеры.
Не случайно А. А. Тахо-Годи напоминает, что «в Троянской войне она вместе с Аполлоном воюет на стороне троянцев, что указывает на малоазийское происхождение богини». Да, Троя, стоявшая на пути из Ликии на север, в сторону будущих столиц Римской империи, была под защитой Артемиды, напоминая о своем возможном «происхождении» не из классической Греции.
Вспомним «Илиаду» Гомера еще раз, когда речь идет о Троянской войне.
Версий много, но они не случайны.
Некоторые считают, что храм Артемиды Элевтеры был построен в Мирах во II веке от Рождества Христова. Причем даже называется имя вкладчика-строителя. Это известный в исторической науке греческий эвергет (меценат и благотворитель) — Опрамоас (Опрамой). Он был очень богатым и знатным человеком. Очень удачно назвала его «гражданским благодетелем» Кристина Коккиния — автор статьи «Opramoas» в «Энциклопедии Древней Истории» (Чичестер, 2013).
Два слова об эвергетах и эвергетизме. Прямой смысл этих понятий переводится приблизительно так: «свершение добрых дел». То была особенная традиция. Высокопоставленные и состоятельные люди старались распределять часть богатств в общественной жизни в пользу менее имущих. Иногда этот феномен называют «эллинистическая щедрость». В эту щедрость, правда, входили в первую очередь общественные развлечения — театры, городские удобства, частные банкеты, бани, библиотеки, гимназии и рынки. Как правило, оставлялись надписи на камне рядом с появившимися объектами с приблизительно такой подписью: «de sua pecunia fecit» («сделано на его собственные деньги»).
Во всяком случае, мы можем сегодня сказать, что подобного рода деятельность имела три важнейших направления, связанных с разной мотивацией. Можно разделить ее на филантропическую или меценатскую (поддержка талантов, финансирование театра, гимназий), собственно благотворительную (помощь немощным, больным, нуждающимся, обремененным) и милосердие (оказание помощи раненым воинам и населению, особенно в периоды войн или стихийных бедствий).
В III столетии, когда жил святитель Николай, эллинистический эвергетизм медленно угасал. А ему на смену приходили христианская добродетель и милосердие. Вот почему мы несколько подробнее остановились на рассказе о деятельности меценатов. Она будет связана с трансформацией самой традиции не только в период жизни святителя Николая, но и в содержании житийных текстов о нем.