И не потому ли сюжет стал так быстро набирать популярность?
Различные старинные документы, которые повествуют нам о легенде, относятся к XII или XIII столетию. Это, во-первых, отрывок из «Жизни святого Николая», написанной в стихотворной форме нормандским поэтом по имени Вас (Wace). Автор излагает чудо спасения трех отроков кратко, в четырнадцати строфах и, главное, без особых подробностей. Вас скончался около 1175–1183 года, поэтому мы можем отнести документ ко второй половине XII столетия.
Во-вторых, имеется краткий латинский текст Жана Боделя «Игра о святом Николае» (Secundum Miraculum Sancti Nicholai), часть коллекции мираклей XIII века из аббатства Сен-Бенуа-сюр-Луар. Здесь в легенде в качестве гостей постоялого двора участвуют три юных клирика, то есть церковнослужителя, отправляющиеся на учебу, а еще появляется в качестве участника убиения жена хозяина.
Также можно присовокупить к развитию легенды о трех отроках проповедь, приписываемую средневековому теологу, францисканцу, святому Бонавентуре. Она входит частью в его «Труды» (Sancti Bonaventurae Opera), Согласно повествованию проповедника, в ликийском городе Миры остановились на ночлег два (именно «два», а не три) благородных и богатых школяра, отправлявшихся в Афины. Хозяин гостиницы селит юношей, а ночью, когда те заснули, «разрезает их на куски, как свинину, и кладет мясо в соль». Бонавентура скончался в 1274 году. А это уже XIII век.
И, наконец, к тому же XIII столетию относится уникальный витраж собора в Бурже (Франция). Интересующее нас чудо изображено в медальоне, состоящем из двух частей. Левая часть показывает само убийство. Мы видим трех лежащих, спящих детей, рядом с ними мужчину, который готовится ударить несчастных топором, и женщину с корзиной в руках — для раскладывания мяса. В правой части изображены трое уже вновь оживших детей, стоящих в некоем сосуде для «засола», и святитель Николай, их благословляющий.
Итак, все эти различные документы будто бы имеют общий источник, но они, и это заметно, одновременно не зависят друг от друга. В самом старом из них — «Жизни святого Николая» — повествование очень краткое, ни о чем дополнительном не говорится. В латинской легенде отсутствует главная подробность — засоленные тела. Проповедь святого Бонавентуры перекладывает вину на женщину. А витраж в Бурже вообще словно бы ничего не знает о предыдущих рассказах, кроме только фабулы и факта существования самих персонажей. Общей для всех вариантов остается только канва: отроки в гостинице, убиение топором, избавление от тел, вмешательство святителя Николая и воскрешение детей.
Историческое и временное происхождение этого благочестивого сказания определить пока весьма сложно. Тем более не просто ответить на вопрос — почему это чудо стало связано с именем епископа Мирликийского. Может быть, из-за частого изображения трех моряков, которых святитель спасает от шторма, а они находятся в корабельных бочках, так напоминающих бочки для засолки солонины?
Кто знает…
Во всяком случае, ужасные рассказы и легенды об убиениях людей, особенно — детей, вдали от дома, для того чтобы приготовить из них еду, — очень частое явление в культурной традиции многих стран и народов. В разных частях света слагались местные легенды на подобные сюжеты. И вполне естественно, что должен был когда-то появиться в массовом сознании образ некоего спасителя, угодника, защитника, покровителя, способного закрыть покровом благодати Божией несчастных страдальцев. Им и стал Николай Чудотворец, который, как мы видим, вместе с даром предвидения и прозорливости имел еще и дар воскрешения. Самый что ни на есть Божественный дар.
Известна европейская традиция исполнения песнопений с разными названиями, но в большинстве своем озаглавленных как «Песнь святого Николая». Традиция была известна со Средневековья. Но особую популярность приобрела в XIX столетии, когда в 1842 году французский поэт-романтик, прозаик и переводчик Жерар де Нерваль опубликовал в газете La Sylphide текст «Плача святого Николая» (Complainte de saint Nicolas), найденный им в провинции Валуа. Он будет снова опубликован в 1856 году в книге «Les Filles du feu» под названием «Песни и легенды о Валуа» (Chansons et legendes du Valois).
Данные публикации способствовали модной традиции парижских салонов, песнь стали исполнять как старую популярную легенду, она явилась объектом интереса и любопытства. Композитор Арманд Гузьен предложил новую версию мелодии, преобразовав изначальную, от Нерваля. Поэт Габриэль Викер сделал постановку на сцене, назвав ее «Чудо святого Николая» (1888), в жанре религиозной феерии с изысканной наивностью, украшенной очаровательными ритмами. Известны переложение текста с названием «Святой Николай и засоленные дети», сделанное Джорджем Донсье в 1904 году, и текст из собрания Чарлза Садула начала XX века.
Литературные тексты оказали влияние на широко распространенные в сельской местности более традиционные версии, которые по сути своей — проникновенны своей наивностью. Во всяком случае, «Плач», рассказывающий об убиении, расчленении «на мясо» и засоле юных отроков, весьма далек от веселой новогодней детской песенки о святителе Николае — помощнике беззаботным школьникам. Вот его первые строфы:
Complainte des enfants au saloir
Известно, что русский писатель А. М. Ремизов создал цикл произведений о святом Николае Угоднике («Николины притчи», «Три серпа»), куда поместил свое переложение данного стихотворения. В собственных примечаниях к тексту он назвал его так: «Легенда о воскрешении зарезанных мальчиков», а далее отметил источник — «Jacobus de Varagine (скончался в 1298 г.)». Автор напоминает нам о том, что он заимствует сюжет из «Варанжевильской легенды», принадлежащей средневековому автору, который писал на эту тему. Иаков Ворагинский был монахом-доминиканцем. Именно он в конце XIII столетия создал знаменитый агиографический сборник «Золотая легенда» (Legenda аигеа), куда в качестве третьей главы поместил повествование «О святом Николае».
Приведем здесь вольный перевод одного из французских текстов легенды о трех отроках, сделанный А. М. Ремизовым.
Легенда о зарезанных мальчиках