– Портупей-юнкер Гейнце, – с омерзением бормотнул Ширндинг.
– Этот Гейнце, – сказал Фредерици, – у них только в роли паяца, военное командование там в руках русского беглого офицера, он терроризировал так называемое «временное правительство» и вместе с поляками взял командование в свои руки. По его плану они забаррикадировали город, а лозунг этого зверя из Парижа – огонь и грабёж.
Вальдерзее проговорил:
– Бакунин? Слыхал о нём ещё в Познани; вместе с Чирнером и поляками эта банда достойна виселицы. Но, кроме Гейнце, там есть немецкие офицеры, полковник?
– Несколько человек, обер-лейтенант фон Мюллер… фон Цихлинский.
Командир гренадерского полка имени императора Александра Вальдерзее заговорил о приёмах гражданской войны в городе и о плане борьбы с повстанцами.
– Существуют четыре способа боя: осада, бомбардировка, общий штурм и медленное, детально разработанное наступление, с взятием отдельных укреплений врага. Я думаю, нам придётся остановиться на последнем. Осада, классический пример чего показал Генрих IV против Парижа, нам мало подходяща, ибо восстание должно быть раздавлено с возможной скоростью, дабы не перебросилось на всю страну и не вызвало поддержки в других немецких государствах. Бомбардировка, что прекрасно применил Виндишгрец к Праге? Я думаю, что орудий и пороху у нас достаточно…
Тучный министр Рабенхорст, волнуясь, перебил:
– Простите, полковник, Его Величество передал мне, что ему было б горько разрушать столицу бомбардировкой.
– Именно. Я понимаю, господин министр, – проговорил Вальдерзее, уставив прозрачные глаза на карту Дрездена, – общий штурм. – Вальдерзее задумался. – Кавеньяк блестяще провёл его в Париже – это было классически, но негодяи засели в домах, к тому ж расположение Дрездена, изогнутые улицы… я думаю, – обратился он к насупленно сидевшему Ширндингу, – надо вести комбинированный способ действий.
– То есть? – низким басом проговорил Ширндинг, не любивший пруссаков.
– Повести частичный штурм, закрепляя взятое «войной домов», то есть во взятых домах сапёры будут пробивать стены, и мы будем проникать в дом за домом, беря всю улицу до конца. Мои гренадеры это знают уже по Берлину, при захвате улиц будем брать левую сторону, тогда солдаты при обстреле спрятаны почти всем корпусом.
Вальдерзее говорил и карандашом показывал по карте:
-…в центре Георгиевские ворота, отсюда поведём картечный огонь против Шлоссгассе, тут в отеле «Город Гота» главная база инсургентов; на левом фланге поведём наступление из Аугустусштрассе, из Рампишегассе, с угла Топфенштрассе на Морицгассе, где засели они в отелях «Город Рим» и «Hotel de Saxe», на правом от Цвингера двинем на Вильдсруферпляц, на зеркальную фабрику и Софиенкирхе…
14
В комнату совещаний смешной кургузый мальчишка, сын швейцара Ницше, улыбаясь, внёс на подносе кофе. За столом сидело временное правительство Саксонии: светловолосый Гейбнер, разбитый, охрипший Чирнер, молчаливо-испуганный Тодт. Рядом с Гейбнером – секретарь правительства Грунер и чахоточный почтовый чиновник Мартин. Странно бездейственный, ходил Гейнце, не снимая серого пыльника и серой острой шляпы. На подоконнике озлобленно попыхивал сигарой Бакунин; возле него члены комиссии обороны Цихлинский и Маршаль.
Знали о бегстве короля, утяжелившем положение восставших, о том, что пруссаки Вальдерзее уже повели наступление, правым флангом ударив от Цвингера на зеркальную фабрику, а левым упёршись в Неймаркт – на Фрауенкирхе. Чирнер, злой, писал воззвание к народу «Граждане! Король и министры бежали. Страна без правительства предоставлена самой себе. Конституция оболгана. Граждане! Отечество в опасности! Поэтому стало необходимым образовать временное правительство…»
В углу лейтенант Мюллер набрасывал воззвание-призыв к солдатам-саксонцам не идти с врагами Саксонии пруссаками. Обращение к Франкфудту написал Тодт. Когда ж Гейнце, остановясь у стола, разложил раскрашенный план Дрездена и заговорил, указывая карандашом позиции войск временного правительства, все обступили стол.
– Нейштадт с вокзалами на правом берегу Эльбы, мост, цейхгауз, брюллевская терраса, дворец, Цвингер, оранжерея заняты пруссаками и войсками короля, – показывал Гейнце отмеченное зелёным карандашом. – Мы держим весь Альтштадт, за исключением дворца и Принценпалэ, все эти улицы и переулки Альтштадта нами забаррикадированы, всего у нас сто восемь баррикад.
– Сколько войск на передовых баррикадах? – перебил тихо Гейбнер.