— Айна лучше варит, но и этот есть можно, — ответил старик. — Устраивайтесь поудобнее, скоро начнет трясти.
Айна спряталась в мешки, Альфира села рядом с Максимом. Первую колдобину они не заметили, спина отозвалась после второй и третьей, возмущаясь и негодуя. И пошла стиральная доска с оспинами на всю полосу. Автопоезд трясло так, что было непонятно, как грузы не вывалились на обочину, если здесь и была обочина. Катушки у передней оси жалобно скрипели, позади грохотали бочки, звенели листы на паллетах. Стало жарко и душно, они въехали в туннель.
Суп-пюре из автомата напоминал что-то среднее между фасолевым и гороховым, вполне съедобный. Автомат включил приятную музыку и настойчиво предлагал добавку, Альфа съела три порции, в Максима влезло две. Больше всех съела Айна, влив подряд пять чашек. Туалет был и слава местному богу, что был. Альфа так и вышла оттуда с подушкой у носа, после прохождения границы о конспирации можно было не беспокоиться. Айна хотела смыть грим, но старик остановил ее, вероятность повстречать патруль была меньше одного к ста тысячам, но все же была.
Разговаривать во время пути было бессмысленно, трясло так, что не удавалось сказать ничего членораздельного, качественный индастриал от грохота бочек и железных листов глушил все. Поэтому, когда над ними завис патрульный дрон, никто его не заметил. Первой была Айна, приветливо помахавшая роботу шариком, дрон мигнул в полсилы. Максим долго показывал роботу бейджи, дрон никак не мог считать их из-за тряски. Прожектор робота слепил до черноты, и ему никак не удавалось разглядеть робота-дозорного. На этом все и закончилось, и робот-тягач успокоился, перестав пробуксовывать после каждого поворота.
— Хм, похоже на рабочий поселок, — вслух подумал Максим, осматривая стройные ряды вагонов-бытовок, поставленных в три этажа. Улицы широкие, свободно разъедутся два грузовика, и останется место для пешеходов. Фонари светят тусклым красным спектром, но и этого света достаточно, чтобы не чувствовать себя в полной темноте. Глаза легко привыкли, и можно было рассмотреть трещины в бетонных плитах.
— Как чисто! — удивленно воскликнула Альфира, идя за руку с Айной. С момента прибытия и сползания с автопоезда, она не переставала удивляться, словно попала в сказочный город, хотя ничего примечательного здесь не было: бетонные улицы, дома из бытовок, склады, фонарные столбы, был даже палисадник, но деревья оказались пластиковыми, и все же они шумели и трещали на ветру, как настоящие.
— За мусор высокий штраф, а еще могут выпороть, — серьезным тоном ответила Айна. — У нас никто не мусорит.
— Да уж, я себе иначе представлял улицу красных фонарей, — хмыкнул Максим. Альфира покраснела, но сказала: «Мы с Юлей хотели съездить в Амстердам, даже начали копить, чтобы после окончания школы поехать».
— Ого, девушки, ну вы даете. И Юлька тоже? — Максим очень удивился. — А вроде на тормоз похожа, не думал, что в ней бурлят такие страсти.
— Ну, не придумывай, — еще гуще покраснела Альфира, в свете красных фонарей ее лицо исчезло. — Нам просто интересно, столько нам всего о разложении Европы в школе вдалбливали.
— И вам очень захотелось убедиться самим. Знаем-знаем, любая яростная пропаганда «против» всегда имеет противоположный результат, — Максим сжал ее локоть. — Вместе поедем, еще и Серегу прихватим.
— Это вряд ли, никуда мы уже не поедем, — вздохнула Альфира. — Вас-то точно не пустят.
— Не пустят, я и забыл про доступ, — он вздохнул.
— У вас тоже красные фонари? — спросил старик.
— Нет, обычно белого спектра. Есть улица в одном городе, там в витринах женщины стоят, товар демонстрируют, — перешел на шепот Максим, чтобы Айна не услышала, но слух у девочки был отличный.
— Проститутки? — с живым интересом спросила она. — У нас тоже есть, с веткнижками, вакцинированные.
— С веткнижками? — переспросила Альфира, Максим стал хохотать.
— Айна, а ты откуда знаешь? Мала еще, — заворчал старик.
— Деда, я немаленькая и все уже знаю, — важно ответила Айна.
— Знаешь, да не все, — щелкнул по носу девочку старик. — Не торопись стать взрослой, нет в этом ничего хорошего.
— Это точно, — согласился Максим.
— На самом деле фонари горят красным только ночью, днем они желтые, — весело сказала Айна. — Днем ярко, я даже немного вижу свет.
— А почему ночью красным? — спросил Максим.
— Чтобы день от ночи отличать, а еще, чтобы никто не забывал, сколько крови было пролито за нас, за нашу счастливую жизнь. Но нельзя забыть то, чего не знаешь и никогда не узнаешь, — ответил старик. — Они там придумывают, указывают, а люди как жили, так и живут, приспосабливаемся, некуда деваться.