— Я проверю, Александр. Я обещаю и сделаю это, мне надо подготовиться, — сказал Сергей.
— Спасибо, Сергей. Ты недавно познакомился с Ильей, но я рад, что у него появился настоящий друг, — Александр встал и пожал ему руку. — Простите меня, Мэй, Илья очень хорошо о вас отзывался. Он всегда был честным и добрым. Я уже говорю о нем в прошлом, и не могу себе этого простить, но у меня больше нет веры, что он жив. Даст бог, девочки найдутся. Простите, я слишком много знаю о таких делах, мы готовили отчет для органов, неважно! Я хочу похоронить своего сына, и чтобы девочки нашлись, у них больше шансов, простите мне мой цинизм, но во мне все сгорело. Простите.
Он поспешно пошел к двери и пытался вытащить зонт, зацепившийся спицами за другие. Мэй подошла к нему и обняла, крепко, чувствуя, как вот-вот заплачет, как разрывается сердце, переборовшее действие препарата. Она чувствовала, как пусто внутри него, как он опустошен, выпотрошен горем — одна живая оболочка от человека, способная ходить, говорить, способная и дальше жить по инерции, но человек внутри уже умер.
Уже поздно. Мэй сидит в кабинете, обхватив колени руками. Сколько она так сидит? Камиль закрывает ресторан, остались два-три гостя, может больше, она плохо слышит, плохо видит, ей плохо, но ступора нет, она может двигаться, может даже что-то делать, и она делала, согласовывая что-то с бухгалтером. Интересно, не напортачила ли она? Мысль недолго держится в голове, и ей становится на все плевать, не хочется ничего, даже дышать приходится себя заставлять.
В кабинет постучали. Потом еще раз, настойчивее.
— Открыто, — хрипло проговорила Мэй.
Вошел Сергей с рюкзаком. Он переоделся в камуфляж, стал похож на рыбака-любителя. Он неодобрительно посмотрел на Мэй, сидевшую на стуле неподвижно, потом подошел и разжал ее пальцы, выпуская затекшие ноги на свободу. Она повиновалась, безропотно смотря на него. Если бы он ее отругал, она бы не обиделась.
— Я принес тебе картотеку гостей за прошлые два месяца. Посмотришь завтра, хорошо? — он положил на стол флешку.
— Нет, сейчас, — Мэй встала и покачнулась, затекшие ноги отозвались болью, она оперлась на него и смущенно улыбнулась. — Подожди, я сейчас посмотрю. А куда ты собрался?
— В бомбоубежище. Нечего время тянуть, — раздраженно ответил он, поймав ее взгляд, — даже не думай.
— Это ты даже не думай идти без меня, — Мэй сверкнула глазами. — Садись и жди. Сядь, я сказала.
Сергей удивился, но спорить не стал и сел. Мэй открыла файл, перед ней появилась база с фотографиями и найденными данными из соцсетей. Почти у всех робот определил имена и адрес проживания. Она быстро листала, выбрав сразу все разделы, не деля на пол и возраст. Почему-то ей казалось, что она сразу узнает.
— Вот он! Это точно он! Как же я могла его забыть! — закричала Мэй и со злостью стукнула по столу. — Черт, какая же я дура!
— Ты уверена? — Сергей смотрел на красивого юношу со слегка вьющимися каштановыми волосами, синие глаза выделялись слишком ярко, больше походило на цветные линзы. Идеальная улыбка, прическа, нос, лицо, Сергей хоть и считался красавчиком среди друзей, вряд ли мог конкурировать с этим Аполлоном. Но главным было выражение лица, в котором соединялись чувственность, интерес, властность, порочность и ненависть. Сергей точно разглядел пульсирующую, скрытую под маской красавца ненависть — это было видно на каждой фотографии, которую выделил робот. И никаких данных в интернете — ничего, полный ноль. Уже поэтому можно было всерьез заняться этим субъектом. — Это зло.
— Ты тоже это видишь? Я вспомнила его. Он приходил всегда, когда работали Алиса и Сабина. Они даже с ним садились за стол, хотя я этого и не разрешаю. Господи, как же я могла забыть! Надо отправить, надо срочно это отправить следователю и оперу.
Она скопировала фотографии и отправила сообщения по ватсап. Тут же отозвался опер, будто бы он никогда не отдыхал. — Я хочу знать, почему они не проверили бомбоубежище нормально.
— Подожди! — только и успел сказать Сергей, но Мэй уже отправила сообщение.
Зазвонил телефон, Мэй ответила. Сергей сразу узнал голос опера, низкий и громкий, очень подходящий к его внешности амбала.
— Тогда мы сами проверим! — в сердцах воскликнула Мэй. — Да прямо сейчас!