— Я попробую, расскажите, пожалуйста. У нас же еще есть время?
— Времени навалом, мы рано приехали, — дед кивнул на спящих в кузове Айну и Альфиру. — Я специально выехал пораньше, чтобы ты все увидел. Питомник пока спит, и можно все хорошо разглядеть. Видишь забор?
— Нет, забора нет, — Максим прищурился, потер глаза, но здания питомника были свободны, только по углам многогранной фигуры стояли столбы с массивными блестящими ведрами, отдаленно напоминавшими перевернутый колокол, но сделано все было грубо и на первый взгляд неумело.
— А забор есть. Я его вижу, Айна его видит, точнее его видит наш имплант. Пошли, подойдем ближе, — дед докурил и закашлял.
Робот-грузовик спал вместе с девчонками, даже не приоткрыв для приличия фары, когда дед и Максим слезли и пошли к питомнику. Не доходя десяти метров до ближайшего столба с колоколообразным ведром, Максим остановился и поморщился. В груди стало тяжело, каждый вздох давался с ощутимым усилием, а от лопаток к пяткам пробегали импульсы тихой боли, терпимо, но очень било по нервам. Дед кивнул ему, чтобы он подошел ближе. В метре от невидимой границы Максим почувствовал паническую атаку и отошел назад.
— Вот она, граница. Незачем строить заборы, металла на всех не хватит, а энергии у нас завались. Не знаю, что ты почувствовал, но почувствовал же, верно?
— Да, здесь сильное магнитное поле или еще что-нибудь.
— Скорее микроволновое. Если долго стоять под этим генератором, то можно слегка свариться. В целом это не так уж и вредно, хорошо вирусы лечит, — дед засмеялся, и они отошли. — Имплант нас предупреждает заранее, мы видим забор, пускай он и отрисован нашим воображением, но он есть, ты сам это почувствовал. Конечно, ты можешь попробовать перейти границу, но не советую. Скорее всего, там и рухнешь, а дальше очнешься уже в другом месте.
— Это я понял. Получается через имплант можно нарисовать новую реальность? Ну, или запереть человека в видимых только ему границах, посадить его в личную тюрьму?
— Можно и так сказать, но это слишком обще, на деле все сложнее. Я не смогу объяснить, как все на самом деле работает, да и незачем это. Когда человек совершает тяжкое преступление, например, убийство или изнасилование, то его программируют на искупление вины. На весь срок наказания он становится киборгом начального уровня, такие работают на прокладке и ремонте туннелей. Но это не просто ограничение или зомбирование, как говорили раньше. Все интереснее, ведь наказание не только заставляет преступника работать на тяжелой работе, оно меняет его психику, учит состраданию, взаимовыручки и доброте. В туннелях часто случаются обвалы, и каждый обязан спасти товарища или товарку, кто будет рядом. В этом и есть разница с системой искупления преступлений прошлого. Больше нет ни религиозных догматов, которые позволяли особо хитрым и беспринципным облегчать свою долю, играя роль раскаявшихся, нет и бессмысленного, и тяжелого труда, который вызывает у человека чувство подавленности и гнетущей усталости, желание выбраться и отомстить всем за свои страдания. Нам об этом в армии рассказывали, приводя примеры наказаний для солдат прошлого. Честно говоря, какая же была дикость, ниже животного уровня. Человек способный организм, особенно в части издевательства над себеподобным.
— Это точно. У нас за такие слова можно и срок получить, — хмыкнул Максим. — У нас человек в первую очередь творение бога, правда, все запутались какого.
— У нас с богами все проще и честнее: с богами общаются духи, а люди общаются с духами, богам до человека дела нет, слишком низший уровень. В некоторых полисах сохранились храмы, но исключительно как музеи. Я это знаю только потому, что мать Айны работает там смотрителем.
— А ее родители не приезжают к ней?
— Нет, конечно. Это поселок ссыльных, и Айна здесь потому, что я заключил договор о заботе и воспитании. Так-то я могу жить и в полисе, но здесь лучше, воздух чище и веселее. Ты не смотри, что вокруг одна чернота, попробуй взглянуть на наш мир нашими глазами.
— Пока не получается. Слишком сложно сразу же отключить привычное мировоззрение, все равно, что признать, что земля плоская, и солнце вращается вокруг огромного плато.
— Мы не задаемся такими вопросами. Для нас не имеет никакого значение, какая земля на самом деле.
— Так почему преступники становятся другими? Имплант прописывает им новую личность?
— Нет, прописать личность имплант не может. Он может направить, обозначить каркас личности, но заполнять ее будет сам человек. Имплант не всемогущ, хотя духи могли бы сделать из нас биороботов, но тогда потеряется наша психокинетическая энергия, а она очень нужна духам.