— А кто на самом верху, ну, за инспекторами первого уровня? Должен же кто-то там быть! — она уверенно посмотрела на него, вот она нить, которую она так искала. Он мог бы и не отвечать, она уже знала ответ.
— А, вы про божественную иерархию. Все также, как и у вас: ближе к нам духи, выше боги низшего уровня, потом средний и высший. Наша жизнь богам не интересна, они слишком далеко, чтобы как-то напрямую влиять на нашу жизнь, а вот духи другое дело. Разве у вас не так?
— А у нас так? — Альфира вопросительно посмотрела на Максима.
— Если согласовать термины и определения, — начал он, Альфа ткнула его пальцем под ребро, чтобы не занудничал. — В целом, похоже, называется только иначе.
— А мы сейчас в каком городе?
— В Москве, конечно. Она огромная, я ни разу не доезжал до конечной станции, на это уйдет дня два, не меньше, а я должен быть на работе, иначе штраф и переведут на уровень ниже. До ядерной войны люди жили наверху, сейчас там только радиация и мутанты, потомки выживших животных.
— А мы живем наверху, — проговорила Альфира, вспоминая рассказ Юли о видениях мертвой выжженной пустыни. — Почему вы нам помогаете?
— А с чего вы решили, что я вам помогаю? Каждый имеет свою цель, наша организация свою, но вам не стоит бояться, ведь наша цель вернуть вас обратно и закрыть новую брешь.
— Вы боитесь культурного обмена? — спросил Максим.
— Нет, совсем наоборот. Но мы не хотим, чтобы наш мир поглотил ваш — во Вселенной хватит одного нашего Ада, поверьте мне на слово. Не зря же нас духи пичкают историей древних миров, вот мы и самоорганизовались. Духи, они же тоже разные, борются друг с другом, как мы боремся со своими страстями, а иначе разрушится гармония, а за ней и весь мир — и наш, и ваш.
— Где-то я уже это слышала, — Альфа закусила конец косы. — А куда нам идти? Нам надо найти нашу подругу и друга, они тоже здесь.
— Про девушку знаем, но она у инспекторов. Простите, но мы ничего сделать не сможем. А вот про второго молодого человека ничего не знаем, сигналов ни от кого не приходило. Поверьте, в нашем подземелье невозможно остаться незамеченным, и дело даже не в этих щитах, в народе их ласково называют щитачок, от английского shit. Собирайтесь, скоро наш первый поезд. Когда доедем до станции, сможете отдохнуть. Сейчас как раз окно, и вы привлечете мало внимания.
— А разве мы слишком привлекаем внимание? — Альфира оглядела себя и Максима, в робе они почти полностью слились с пространством.
— Ну, предположим, молодой человек сможет затеряться, но вы, моя милая, слишком красивы, слишком белокожи. И это очень заметно, поэтому вам придется наложить легкий грим. Не беспокойтесь — это не больно и не опасно. Моя жена поможет вам, она и сопроводит до станции, а дальше вам придется ехать самостоятельно. В конце пути вас встретят девочка с шариком и старик без ноги. Легко запомнить. Они проводят вас на ночлег. Был рад познакомиться и, надеюсь, больше никогда не увидимся, — он крепко пожал руку Максиму, а Альфире поцеловал, не касаясь губами, но она все равно покраснела.
28. Инвалиды
Поезд шел еле-еле, устало перебирая кривыми колесными парами сквадраченные рельсы, ворча на каждом стыке. Если бы робот решил разогнать состав до первой метро-скорости, то локомотив, видавший еще последнего вождя, проложил бы новую дорогу, возможно, даже короче и удобнее. Вагоны, знавшие лучшие годы и лишенные всего, кроме поручней, больше напоминали вагоны-теплушки времен Большого террора, в таких обычно перевозили скот и ГНОБПов, которых Альфа тут же нарекла гномами. Разницы между ГОБПами и ГНОБПами особо не наблюдалось на первый взгляд, формально гномы были лишены базовых прав гражданина, но часто работали бок о бок со «старшими» гражданами. Альфира сразу подметила, что гномы выглядели даже веселее, отличить их было несложно по отсутствию нашивки со щитом, тем самым они не привлекались к несению воинской службы, но и выходить за рамки строго очерченной рабочей зоны не имели права.
Как и обещал тот мужчина без имени, пришла его жена, невысокая веселая женщина со смешными пухлыми руками. Она много болтала, открывая жизнь подземного царства во всей красе и с легкой долей юмора. Она как раз и была гномом, совершенно не обидевшись на вырвавшееся у Альфиры сравнение. Они все были чем-то похожи на сказочных персонажей: в основном низкорослые и крепкие, мужчины почему-то гораздо красивее женщин, многие постоянно спешили, суетились и шумели, не хватало еще колпаков и кирок на плечах. И как бы не казалась серой жизнь в этом странном мире, он был на удивление схож с наземным, оставшимся слишком далеко и слишком близко, чтобы не считаться с ним. Ни Максим, ни Альфира, переглядываясь молчаливыми вопросами, не могли понять, что на самом деле с ними произошло, но самое интересное, что они совершенно не волновались. Максим заражался уверенностью от Альфиры, что с Юлей и Ильей все в порядке, и ему этого было достаточно. Любые вопросы, которые он привык ставить сам себе, натыкались на бетонную преграду, построенную мозгом, запершимся в крепости, готовый выдержать осаду здравого смысла сколь угодно долго. Атаки войск здравого смысла и критического мышления продолжались уже без его ведома, откатываясь волнами по нервам и мышцам, вызывая легкий озноб и покалывание во всем теле. Альфира просто ни о чем не думала, во все глаза и уши впитывая информацию, как настоящий ученый-исследователь и естествоиспытатель, нашедший новую форму жизни или впервые прочувствовавший действие радиоактивного излучения, не зная о его вреде и коварстве. Ее надо было останавливать, а то Альфа начинала забрасывать вопросами, забывая обо всех предостережениях и напутствиях. Им придется молчать всю дорогу, иначе с первых же фраз их раскусит добровольный шпион или не в меру любопытный гном, гоблиты старались помалкивать, инстинктивно дорожа своим статусом.