Ольга Шерстобитова
Никому тебя не отдам
Я задержала дыхание и стремительно поднялась в небо так высоко, насколько это было возможно. Хотелось бы взлететь и выше – но крылья обледенеют – зима в самом разгаре. И в этот раз она выдалась морозной настолько, что ресницы покрывались инеем, стоило выйти на улицу, а изо рта шел белый пар. И пусть я к холодам давно привыкла, а все равно мечтала оказаться в тепле как можно скорее.
Но и не летать было нельзя. Мне нужны тренировки, чтобы не терять навыков. Да и удовольствие каждый полет приносил такое, что сравнить его было ни с чем нельзя. Разве что с объятьями Эжена, который сегодня задержался в Академии света и тьмы. Гард попросил разобраться с новыми защитными плетениями на кабинетах алхимии. А так бы давно прижималась к плечу мужа.
Сейчас же я впервые за последние дни оказалась на знакомом холме, где начинался каждый мой полет, одна. И вроде бы радоваться свободе и наслаждаться, но все мысли сходятся к моему темному магу. И не виделись-то каких-то пару часов, а я уже скучаю. И знаю, что он тоскует не меньше, ожидая момента нашей встречи. И от этого становится на сердце теплее, а предвкушение от того, что скоро Эжен окажется рядом, заставляет глупо улыбаться. И мороз уже совсем не страшен. Правильно говорят люди – любовь греет.
Я развернулась, сделала несколько кругов, замерла, пытаясь отдышаться. И пока приводила дыхание в порядок, вглядывалась в пространство вокруг. Когда ты находишься на земле, все кажется совсем другим – более значительным и величественным. Но стоит подняться к облакам, как мир стремительно меняется – сужается, становится крошечным, а потом кажется безграничным. Открывая для себя это новое восприятие, я трепетала от восторга. И например, узнала, что небо, особенно ночью, не может быть одинаковым. В нем слишком много оттенков – от черничного до черного бархата. И их можно не только увидеть, но и почувствовать сердцем.
Я улыбнулась, вдыхая морозный воздух, подняла голову повыше.
Звезды стали казаться ближе, но сколько ни тянись к ним рукой – не схвачу. Эта истина известна уже давно, но я все равно поднимаю ладонь и зачем-то хочу достать хотя бы одну, самую заветную. Просто мне есть кому ее подарить. Мужчине, без которого не мыслю, как дышать, и порой не знаю, как выразить эту огромную любовь, наполнившую мое сердце.
– Я готов исполнить любое твое желание, Риана, – прошептал над ухом родной голос Эжена.
И как он появился так незаметно? Или я настолько замечталась?
Подумать над этим мне предсказуемо не дали. Через мгновение руки Эжена меня обняли, губы коснулись щеки. И сердце наполнилось теплом и нежностью. Я обернулась в надежном кольце рук любимого, заглянула в необыкновенные глаза цвета расплавленного янтаря, утонула… И безудержно сладкий поцелуй забрал наше дыхание.
– Это я готова исполнить любое твое желание, – прошептала, прижимаясь к его сильному плечу.
Эжен рассмеялся. И внутри меня все встрепенулось от какой-то безудержной радости. Мир привычно стал терять очертания, оставляя только огонь в глазах моего феникса.
Порой мне кажется, что любить сильнее и так сгорать от страсти друг к другу уже нельзя. Но каждый раз, стоит Эжену коснуться моих губ или даже ласково посмотреть, я понимаю, как до этого ошибалась.
– А по-моему, это мое право. Уж не лишай меня этого, ласточка.
Его губы снова скользнули по моей щеке, замерли.
– Ты не замерзла? Сегодня совсем холодно, – заметил он, при помощи левитации оставаясь в небе и окутывая меня своими волшебными крыльями. И от их огня я моментально согрелась. Пламя феникса может быть разным, я уже знала. И ласковым, как сейчас, и исцеляющим, как живая вода, и темным, словно смерть.
– Последний раз такой холод был, когда я шла от проруби в Оленьем Роге, – ответила я.
Мое лицо моментально оказалось в его ладонях, а взгляд Эжена стал серьезным.
– Почему ты до сих пор об этом вспоминаешь, Риана?
– Сложно вычеркнуть прошлое разом. И сколько я не пытаюсь… не могу, Эжен.
Я прикусила губу, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Три года прошло… И два с лишним из них мы с Эженом женаты. Он рядом. Всегда. И нет у меня ни единой причины для грусти, но все же… нет-нет, да и вспомнится, как жилось раньше. И в сердце появляется тоска, грызет изнутри. Обычно в такие минуты я кутаюсь в пушистый плед, подаренный Орасом, сижу и смотрю на огонь, пока не появляется Эжен и не забирает прикосновениями тревоги и сомнения. Их у меня, несмотря на все, столько, что я удивляюсь терпению моего феникса.
– За этими воспоминаниями я чувствую твой страх, Риана. Но ты ведь не будешь одна.