Ортего Игнасио угрюмо смотрел куда-то перед собой… Он догадывался, на что именно решилась его невеста…
Поцеловав молодого де Кастильего, Марта со вздохом произнесла:
– Я хочу тебе кое-что сказать…
Ортего Игнасио, не поднимая головы, промолвил:
– Да… Слушаю тебя…
– Я знаю, как можно спасти Пресьосу…
Медленно подняв глаза на Марту, Ортего Игнасио тихо-тихо произнёс:
– Как же?…
Марта вновь замешкалась…
Да, конечно – одно дело решиться на такой поступок, на какой решилась она, в душе, а совсем другое – сказать о нём вслух…
А тем более – своему жениху.
Ортего Игнасио смотрел на свою невесту, не мигая. Он повторил:
– Я слушаю тебя, Марта…
Марта начала очень несмело:
– Ведь этот подонок хочет…
– …чтобы ты была его… ну, не знаю кем – женой, что ли… – в тон девушке продолжил де Кастильего. – Это его условие… Понимаешь, он отказался даже от денег, которые предлагал ему дон Антонио… Признаться, меня это очень удивило…
Марта согласно кивнула в ответ.
– Меня – тоже…
Ортего Игнасио, внимательно посмотрев на Марту, спросил:
– Что ты надумала…
Марта готова была расплакаться…
– Я… я…
Она так и не договорила и уткнулась лицом в плечо своего жениха…
Ортего Игнасио все понял…
Лицо его помрачнело…
– Марта, я понимаю тебя…
Марта, не отвечая, только всхлипывала.
– Я понимаю тебя, Марта… Я… я горжусь тобой… Ты честная и благородная девушка!… Теперь я понимаю, что не ошибся в тебе!…
После этих слов Марта расплакалась навзрыд…
Да, Марта Саманьего решила пожертвовать собой, своим счастьем с Ортего Игнасио только для того, чтобы вырвать маленькую племянницу из рук Трехо.
Ортего Игнасио прекрасно понимал свою невесту. Он не осуждал ее – нет, напротив, он был рад, что у девушки, которую он любил всей душой, такое отзывчивое и благородное сердце!
Да, молодой де Кастильего таким образом терял возлюбленную – если не окончательно, то, во всяком случае, очень надолго… Но он понимал, что в сложившейся ситуации у нее просто не остается никакого другого выбора.
Конечно же, он ни словом не обмолвился об этом решении Марты ни Антонио, ни Ракель – реакцию последних нетрудно было предугадать.
Оставалось ждать какого-то сигнала от Трехо – а в том, что Луис даст о себе знать, ни Марта, ни Ортего Игнасио не сомневались.
Прошло несколько дней…
Полицейский комиссар Парра чувствовал себя перед Мигелем Габриэлем очень виноватым – почему он тогда, в двери траттории не задержался с ним?… Не поговорил, как старый друг – доверительно и без нажима?… Почему не мог всего предвидеть, предусмотреть – всё-таки, он значительно старше, и жизненного опыта у него побольше, чем у другого человека…
«Ведь поступи я тогда таким образом, – думал Парра – наверняка де ла Фронтера не стал бы жертвой этого мерзавца!… А если Луис тогда действительно убил бы Мигеля Габриэля – что бы тогда было?!… О, не надо, я никогда бы не простил себе этого!…»
Полиция сбилась с ног, ища Трехо по всему Мехико. Его фотографии в профиль и анфас были в кармане практически у каждого столичного полицейского.
Но Трехо будто бы в воду канул.
Анхель уже начал было волноваться; а вдруг этот мерзавец, прихватив с собой в качестве живого щита маленькую Пресьосу, бежал из страны, куда-нибудь в Никарагуа или в Парагвай?…
Однако в полицейском управлении комиссара более чем авторитетно заверили, что это просто невозможно – все контрольно-пропускные пункты на границе, все автобаны, все аэропорты, морские порты и вокзалы тщательно патрулируются агентами полиции.
И Парре ничего не оставалось делать, как смириться с мыслью, что этот грязный уголовник рано или поздно объявится сам…
Как ни странно, но после той страшной полосы трагических событий, работы у Анхеля практически не было. Он каждое утро приходил в свой в кабинет, листал какие-то папки со старыми документами, от нечего делать перечитывал по несколько раз почту…
Когда это надоедало, он, предупредив капрала Оливейру, что идёт по делам направлялся в госпиталь святого Себастьяна, где его уже все, начиная от сестры-кармелитки в регистратуре и заканчивая матерью-настоятельницей, знали в лицо.
Дела де ла Фронтеры довольно быстро шли на поправку: его молодой организм брал верх. К тому же, опытные монахини-сиделки госпиталя святого Себастьяна прекрасно знали своё дело…