– А в чём будет состоять моя работа?… – поинтересовался Луис.
Сантильяна принялся объяснять:
– Ну, ты понимаешь, в каждой траттории, в каждом ночном клубе или ресторане всегда могут возникнуть неприятные неожиданности…
Улыбнувшись, Луис осведомился:
– Если кто-нибудь переберёт лишнего и начнёт выяснять отношение с соседом по столику?… Какая-нибудь драка, разборки…
Согласно кивнув, Хуан Франциск воскликнул:
– И не только по столику!… Чаще всего бывает, что в подобных ситуациях ссорятся наиболее близкие люди – друзья, родственники, соседи… Я за время работы тут такого насмотрелся… Когда-нибудь расскажу… Кроме того, иногда бывают совершенно нестандартные ситуации…
– Например?…
– Иногда к нам заходит один тип, граф де ла Фронтера… Молодой человек, ему нет ещё и тридцати. Он из очень знатной семьи, последний потомок рода… Кстати, когда-то его отцу принадлежал вон тот дом, – Сантильяна указал рукой на особняк семьи Ломбардо, который просматривался из окна. – Этот способный юноша когда-то подавал большие надежды, однако, вследствие любви к карточным играм опустился донельзя… Где он только не был – и в Лас-Вегасе, и в Ницце, и в Монте-Карло, но де ла Фронтере нигде не везло – он иногда выигрывал, иногда проигрывал, и в конце концов, проигрался дотла. Тогда этот молодой человек начал пить, и вскоре спустил те жалкие крохи, которые у него ещё оставались.
– Ну, и что же?…
– Он иногда заходит ко мне – я угощаю его виски или чем-нибудь таким… Из-за уважения к его фамилии… Но я ведь не благотворительный фонд, и не могу делать это регулярно… Но де ла Фронтера сейчас, насколько я понимаю – хронический алкоголик. Он и дня не может прожить без спиртного…
– И что же?…
– Граф избрал весьма интересный способ зарабатывания денег – он подлавливает каких-нибудь богатых с виду людей, преимущественно из числа туристов, склонных иногда посещать моё заведение, и декламирует им стихи… А делает это он просто гениально – особенно, когда выпьет. Его просто невозможно оборвать на полуслове – это было бы безнравственно… Закончив декламацию, он просит у слушателей несколько монет за полученное только что удовольствие… И, что самое смешное – ему все охотно дают… Конечно, не местные, потому что де ла Фронтеру все обитатели Фуэнтэ Овехуано уже знают…
Луис ухмыльнулся.
– Ага, я понял тебя, хозяин… Значит, как только этот тип начнёт декламацию – я должен подойти к нему и… по морде!…
Строго посмотрев на собеседника, Сантильяна категорическим тоном произнёс:
– А вот этого никогда нельзя делать, амиго!…
У Луиса от удивления округлились глаза.
– Почему?… Ведь не всем приятно слушать его рифмованные завывания!…
Надо сказать, что Трехо с самого раннего детства терпеть не мог ни стихов, ни декламаторов…
Посмотрев на собеседника, на его непроницаемую физиономию, на злобный прищур глаз, на необычайно мясистые руки, поросшие чёрными волосами, Сантильяна подумал: «Какой же, однако, этот Луис Трехо… грубый человек. Может быть, это из-за того, что он сидел в тюрьме?… Или по каким-то иным причинам?… Мне кажется, он очень обозлён на весь мир, он никого не любит и, наверное, его тоже никто не любит… Впрочем, ничего, для вышибалы такие качества как раз и необходимы…»
Луис же, с трудом подавляя в себе гадкую ухмылочку, поинтересовался:
– Так почему я не могу заехать несколько раз по морде этому графу?…
Сантильяна тут же парировал:
– Потому, Луис, что бить человека только за то, что тот читает стихи, если даже его об этом и не просили – большой грех… Нельзя бить художника за то, что тот рисует, скажем, на асфальте, или гитариста за то, что он музицирует по ночам, мешая людям спать…
– А что же я должен тогда сделать?… – Несколько разочарованным тоном спросил Луис.
Ему было досадно, что он не сможет воспользоваться полученной властью и на совершенно законных основаниях заехать кому-нибудь по физиономии…
– Что делать?…
– Да.
– Надо дождаться, пока граф закончит чтение и вежливо вывести его из зала…
– Хорошо… А если он заупрямится? – с надеждой в голосе спросил Трехо.
Сантильяна тонко улыбнулся.
– Боюсь, что нет… Он всё-таки благородный человек и, как мне кажется, Мигелю Габриэлю не придётся повторять эту просьбу несколько раз… Ну, а если в зале возникнет какое-то напряжение, – продолжал дон Хуан Франциск, – тогда ты должен подойти к этим людям и попросить, чтобы те, расплатившись, покинули зал… Пусть устраивают свои разборки в каком-нибудь другом месте…