Однако к Анхелю Парре это ни в коей мере не относилось – продвижение по иерархической лестнице давалось ему с очевидным трудом.
Парре ставили в упрёк и его внешний вид, более подходящий, по мнению начальства, для какой-нибудь гражданской чиновничьей службы, и его неуклюжую походку, и маленький, «непредставительский» рост, и вечно не отглаженный, в каких-то засохших потёках мундир, и – особенно!… – всегдашнее панибратское отношение ко всем без исключения подчинённым, которого высшее полицейское начальство не могло понять…
Однако Анхель действительно был превосходным полицейским, настоящим профессионалом – особенно там, где дело касалось расследования, и поэтому начальству приходилось закрывать глаза на вещи, которые в Департаменте мало кому приходились по душе…
Тем более, что по службе у Анхеля Парры были одни только благодарности – за всё время у него пока ещё не было ни одного нераскрытого преступления, включая самые, вроде бы, незначительные – вроде хищения подростками из бакалейной лавки фунта сахара, мелкое хулиганство подвыпивших завсегдатаев после посещения траттории «Золотой баран» или угона старой автомашины…
Парра и сам не понимал, как это ему удаётся раскрывать столько преступлений – самое удивительное, что он не отличался ни солидным специальным образованием, ни серьёзной подготовкой, ни большой расторопностью… Парра производил на многих впечатление ленивого и необязательного человека, способного что-то пообещать и не сделать, способного, целыми часами трепаться о самых разных пустяках… Однако факт был налицо – преступность в квартале Фуэнтэ Овехуано была самая низкая во всей мексиканской столице…
Одни объясняли это наработанным опытом, другие – интуицией, третьи – умением дона Анхеля расположить к себе людей, однако сам полицейский комиссар искренне считал, что ему просто очень везёт… Правда, сам комиссар Анхель Парра не любил об этом распространяться – особенно среди коллег-полицейских… Как-то раз он сказал о своём нечеловеческом везении, на что кто-то тут же заметил: «Везёт сильнейшим!…» Анхель посчитал, что допустил личную нескромность и зарёкся впредь говорить о подобных вещах. Он никогда не хвастался тем, что может и чего не может, он никогда не говорил, что считает себя каким-нибудь суперполицейским, что он лучше всех остальных. Он просто делал своё дело, оно у него получалось, и сеньор Парра был рад этому…
Несмотря на свой возраст, достаточно солидный, несмотря на свою должность и звание, Анхель Парра никогда не был женат. Он не раз заявлял, что никогда не станет делать такой страшной глупости… В глубине души он считал себя ужасным уродом (а всё из-за роста и «непредставительской комплекции»), и очень боялся просто подойти к какой-нибудь девушке, чтобы не получить решительный отказ и не выглядеть в подобной ситуации смешным…
Семью сеньору Парре давно уже заменяли служба в полиции и друзья.
Больше всего на свете Анхель любил провести вечер за стаканом доброго вина где-нибудь в хорошей траттории, вроде того же «Золотого барана»…
Однако Парра никогда не напивался – хорошее вино было лишь общим приятным фоном к дружеской застольной беседе… Особенно, если в это время звучали гитарные импровизации фламенко, музыка испанских цыган "джипси", которая с недавнего времени завоёвывала и в Мехико, и и во всей стране всё большую и большую популярность… А до подобной музыки полицейский комиссар был большой охотник.
Ещё у Анхеля был один комплекс, вполне объяснимый – ему почему-то казалось, что все только и делают, что смеются с его необыкновенно маленького роста. Поэтому Парра пошёл на одну небольшую хитрость: стул за рабочим столом в его служебном кабинете был несколько выше, чем обычный, а ножки стола, наоборот – подпилены… Сидя на таком высоком стуле, комиссар Парра казался тем посетителям, кто не знал его истинного роста, если и не средним человеком, то, о всяком случае, такого роста, который бы, не давал поводов для насмешек.
Во всяком случае, так казалось самому полицейскому комиссару…
Марта в это утро поднялась немного позже обычного – маленькая Пресьоса, переполненная вчерашними впечатлениями, долго уговаривать её не капризничать.
Наскоро позавтракав, Марта спросила Ортего Игнасио:
– Дорогой, какие планы на сегодня?…
Де Кастильего виновато ответил:
– Извини, любимая, но мне необходимо пересмотреть кое-какие бумаги, которые вчера дал мне Антонио… А ты что-то хотела?…