Анхель, наблюдая за действиями подростка, подумал, что он унаследовал от Сантильяны живость движений и острый, подчас жёсткий, пронизывающий взгляд.
«Да» – вновь подумал Анхель, – как всё-таки может измениться человек всего только за несколько дней… А теперь ему придётся нелегко… Ведь у него, кажется, есть ещё и младшая сестра?…»
Сварив кофе, Романо налил напиток в небольшую чашку и пододвинул её Парре.
– Прошу вас…
Положив на стойку деньги, полицейский комиссар произнёс в ответ:
– Благодарю…
Сделав несколько глотков, он счёл возможным в такой ситуации просто необходимым сделать подростку какой-нибудь комплимент. Улыбнувшись, Анхель произнёс:
– У тебя превосходный кофе, Романо…
– Хуан Франциск варил кофе лучше меня, – ответил мальчик.
В его голосе прозвучала затаённая печаль.
– Вот что, – произнёс полицейский комиссар, когда кофе был выпит. – Мне надо было бы с тобой кое о чём поговорить…
Романо отставил в сторону жезвей и произнёс:
– Да, конечно…
Он уже если и не знал, то, во всяком случае, прекрасно догадывался, о чём именно пойдёт этот разговор…
Видя, сколь безутешен Романо, Анхель посчитал необходимым ещё раз высказать свои соболезнования и начать беседу прямо с них…
– Я очень сочувствую твоему горю… – вздохнул он. – Да, смерть сеньора Сантильяны для всех нас – большая утрата…
Едва слышно всхлипнув, Романо, стараясь не смотреть на собеседника, тихо-тихо произнёс:
– Спасибо…
Голос Парры стал более напористым:
– Но ведь преступник всё ещё разгуливает на свободе, не так ли?…
Романо молча кивнул в ответ.
Анхель продолжал:
– Знаешь, мне кажется, ты мог бы мне кое в чём помочь…
– Постараюсь…
Анхель, взяв в руки пустую кофейную чашку, поиграл ею и поставил на прежнее место.
– Мы с тобой уже говорили по этому поводу, но тогда как-то не получилось…
Выслушав полицейского комиссара, подросток с чувством произнёс:
– Я сделаю всё, что только в моих силах… Я ведь, как никто другой, заинтересован в том, чтобы убийца был пойман… И чтобы справедливость и правосудие наконец-то восторжествовали…
– В этой истории мне кое-что кажется очень и очень странным…
Романо очень внимательно, не по-детски посмотрел на полицейского.
– Что, например?…
– Ну, почему твой дядя так внезапно всё бросил и помчался на вокзал, мы с тобой выяснили… Ему вроде бы кто-то позвонил, и он должен был срочно ехать в Гвадалахару…
Романо кивнул утвердительно.
– Да, сеньор Парра…
– Напомни-ка мне ещё разок…
Романо принялся вспоминать.
– Кажется, было что-то около восьми вечера… Или, во всяком случае, не позже половины девятого.
«Судебно-медицинская экспертиза установила, что смерть наступила где-то между восьмью и девятью, – подумал полицейский комиссар. – Пока что всё сходится… Ну, что дальше?…»
– Да, ему действительно позвонили… Причём это было так внезапно…
Парра поспешно уточнил:
– То есть…
– Ну, я же говорил – из Гвадалахары…
– Ты не помнишь, звонок был междугородний?… – спросил Анхель.
Подросток пожал плечами.
– Честно говоря, я просто не обратил на это внимания… За день в нашу тратторию могут позвонить несколько сотен раз… Всех звонков не упомнишь, как бы того ни желал…
Анхель нетерпеливо произнёс:
– Ну, и что дальше?…
– Обождите, сеньор Парра, я ещё не всё сказал, – промолвил подросток.
– Так говори же…
– Как сейчас помаю – я стоял около вон того столика, – Романо кивнул на ближайший стол. – А мой дядя стоял за стойкой…
– А потом…
– Потом зазвонил телефон…
– Ну, и что же?…
– Хуан Фоанциск попросил меня проследить за кофе и сам пошёл в подсобное помещение, где у нас телефон…
– А ты слышал тот разговор?…
Романо кивнул в знак согласия.
– Нет, ведь говорил дядя, а телефон у нас очень тихий… А уж только потом мой дядя о том очень подробно пересказал его содержание…
Взгляд Парры стал очень серьёзным.
– И что же он сказал?…
– Дядя Хуан Франциск сказал, что звонил какой-то частный поверенный из Гвадалахары… Только вот никак не могу вспомнить его имя и фамилию, хотя ещё утром я её прекрасно помнил…
Парра насторожился.
– А ты постарайся… Романо, постарайся вспомнить, это очень важно…