– Ерунда… Я уверен, что славу, известность и всё такое прочее всегда можно купить за деньги! Было бы желание…
– Вы, мой амиго, говорите слишком уж опрометчиво, – с вежливой улыбкой сказал Дьявол.
– Но почему же?…
– Золотом можно купить только льстецов. Но такая слава, сеньор Перейра, никогда не перешагнёт за пределы вашего окружения, которое и будут составлять ваши льстецы, и в центре внимания которой будете находиться вы, оглушённый низкими похвалами грязных прихвостней… Может быть, мой амиго, вы хотите чего-нибудь другого?…
– Например?…
– Ну, скажем, любви?…
Родриго вновь нехорошо ухмыльнулся.
– Ну, насколько я понимаю, любовь продаётся и покупается проще всего…
В ответ Дьявол только горько усмехнулся.
– И тут вы сильно заблуждаетесь, молодой человек… Если бы вся любовь действительно продавалась и покупалась, то весь мир давно бы уже находился в моей власти… А я бы только сидел и подсчитывал дивиденды… Нет, Родриго, если вы действительно хотите заключить со мной сделку, выгодную и почётную для обеих сторон, то остановимся на первых, вами же высказанных условиях…
– То есть…
– Хорошая одежда, подходящий случай да прекрасная гитара…
Родриго Перейра раздумывал на протяжении нескольких минут, после чего сказал нерешительно:
– Я от своего намерения не отступлюсь… Мне кажется, вы правы, сеньор Дьявол…
Дьявол очень учтиво поинтересовался:
– Что же вас тогда смущает?…
В ответ Родриго Перейра, ещё раз подумав, с сомнением возразил:
– А не слишком ли дешёвую плату я потребовал впопыхах за свою бессмертную душу?…
В ответ Дьявол нагнулся и вытащил откуда-то гитарный футляр, обшитый толстой буйволиной кожей, потёртый на углах…
– Можете сами посмотреть на гитару и даже попробовать, как она звучит. – Заметив недоверчивое выражение на лице Родриго, Дьявол произнёс: – Это – бесплатно.
Родриго бережно отстегнул бронзовые золочёные застёжки футляра и вынул инструмент…
Гитара уже была настроена.
– О, – воскликнул он, едва взяв несколько арпеджио, – о, это идеал гитары…
Когда же Перейра заиграл на гитаре могучую пламенную импровизацию, то он сам впервые понял, какой же могучий талант, заглушённый нищенским прозябанием, кроется в нём… Отложив инструмент, он сказал:
– Я к вашим услугам, сеньор Дьявол, и благодарю вас за толковые советы… – Посмотрев на приунывшего Дьявола, Родриго спросил: – Но почему вы так печальны, сеньор Дьявол?…
Тяжело вздохнув, тот произнёс:
– Сказать по правде, вы оказались куда более талантливы, чем я предполагал с самого начала… Однако своему слову я не изменю. Гитара ваша – вы владеете ею пожизненно. Вот вам немного денег – на первое время. Завтра к вам придут: портной, который обслуживает самого Президента, и парикмахер, а через неделю вам стоит выступить на музыкальном состязании, которое будет проходить в Рио-де-Жанейро… А теперь – будьте так добры, распишитесь в этой вот строке…
Когда Родриго поставил в контрактной книге свою подпись, Дьявол сдержанно попрощался:
– До свидания, молодой человек.
Родриго улыбнулся в ответ.
– До скорого?…
Дьявол сухо ответил:
– А вот этого я и сам не знаю… Вы ведь не заказывали у меня долголетия, не так ли?… Всего наилучшего, сеньор маэстро!…
Дьявол ни в чём не обманул гитариста. Всё произошло именно так, как он и обещал. После музыкального турнира в Рио сразу же вошла в зенит звезда Перейры, и с тех пор она не бледнеет уже до наших времён…
Но сам Родриго стал несчастнейшим человеком.
Неудовлетворённые страсти, ненасытное честолюбие, бешеная жадность к деньгам и вместе с тем отвратительная скупость; зависть не только к артистам былых времён, не только к современникам, но и к гитаристам будущим отравляли и испепеляли его душу.
Нередко он писал свою музыку в столь трудных нотных комбинациях, которые мог исполнять на гитаре только он один. Но невольное признание безграничности искусства говорило ему, что когда-нибудь придёт другой музыкант, и легко сыграет его дьявольские шарады, и даже пойдёт в этом дальше его самого, и этого будущего гитариста он заранее боялся и ненавидел.
Став миллионером, он, одетый всё в те же лохмотья, собирал на авенидах и в портовых доках бумажки, всякую труху, и никогда его пропитание не превышало одного песо в день.
Сколько прекраснейших девушек и женщин, упоённых его сверхъестественным искусством, приходили к нему, чтобы отдать себя, своё сердце, судьбу и кровь, но он только брезгливо отворачивался от них, твёрдо убеждённый, что они хотят его денег!