«Видимо, этот Роллс-Ройс чем-то дорог сенатору…» — Мороженщик хитро улыбается. — «С этой машиной, наверное, связаны какие-то важные события…»
«Наверное». — Ты даже не представляешь, насколько этот Роллс-Ройс дорог Пилату. А, вернее, то, что находится внутри Роллс-Ройса. И какие события с этим связаны. Ты даже не представляешь…
«Рассказывай, что тебе известно о Золушке», — говорю я. — «Мне нужно знать, где его можно найти. Он сейчас, наверняка, в каком-нибудь притоне. Но в каком? Где ему могут дать наркотики в долг?»
Мороженщик отвечает:
«У всех моих торговцев этот дурень в черном списке. Поэтому он не приближается к моим точкам сбыта.
Другие крупные дилеры тоже не станут спонсировать кого попало. Остается малый бизнес, индивидуальные предприниматели. Но они, в большей своей части, обзавелись мозгами…»
При упоминании мелких уличных торговцев, работающих на себя, лицо Мороженщика кривится в презрительной гримасе. Они всегда раздражали его. Не то что бы сильно мешали бизнесу, просто, по его словам, «постоянно путались под ногами».
«Где же тогда он достает наркоту?»
«На прошлой неделе его несколько раз видели рядом с одним притоном на Пятой улице. Похоже, нашел себе там очередную дойную корову».
Мороженщик выпускает густой клуб дыма изо рта:
«Попробуй поискать там…»
Что ж, зацепка появилась… А это больше, чем ничего.
Меня волнует еще один момент:
«Я слышал, Золушка брал у Банкира крупную сумму денег. И не вернул…»
Мороженщик кивает:
«Банкир сильно переживает по этому поводу».
«Его люди ищут Золушку?»
«Да».
Опасения, как всегда, подтвердились. Банкир может стать проблемой.
Мороженщик вновь протягивает мне руку, сообщая таким образом, что разговор окончен. Пожимаю. И ухожу.
Дорога до Пятой не отнимает много времени.
Остается всего лишь найти нужный адрес. Нумерация домов здесь настолько запутанная, что это становится непростой задачкой. Как только торчки находят все эти притоны?
Ими движет неутолимая жажда. Они идут «на запах». Подобно ищейкам.
Наконец, я нахожу тот самый дом.
Звоню в домофон. Мне открывают, не сказав ни слова. Дверь на нужном этаже тоже открыта. Возле двери стоит бледный парень с длинными грязными волосами.
Из-за его спины выглядывает такая же бледная девица. На руках и ногах — синяки от внутривенных инъекций.
«Ты еще кто?» — Этот бледный барыга удивленно разглядывает меня. Я не очень похож на его обычных посетителей.
«Зайди в квартиру», — говорю я девчонке.
Та мгновенно исчезает за дверью.
Я толкаю пушера в грудь и прижимаю к стене. У него округляются глаза, в них появляются отголоски рассудка.
Торчки — самые пугливые существа на Земле. С ними не нужно церемониться. Поэтому я начинаю с того, что бью его в печень. Он захлебывается воздухом и своей едкой наркоманской слюной. Затем бью в лицо, и оно окрашивается кровью.
Пушер тяжело дышит и трясется от страха.
«Ты что, мужик?» — хрипит пушер. По-моему, он обоссался.
Настала пора задавать вопросы. Он готов отвечать.
«Рассказывай», — я медленно проговариваю прямо в его ухо. Чтобы он в полной мере осознал, насколько сильно влип. — «Золушка. Где мне найти его?»
Даю ему пять секунд для того, чтобы отдышаться. И бью еще раз в лицо. Не сильно. Просто для ускорения мыслительных процессов.
«Черт! Черт! Черт!
Мужик, да что тебе от меня нужно?!»
Повторяю:
«Золушка. Он был здесь?»
Пушер тяжело дышит, но, кажется, начинает ворочать мозгами:
«Да, да… Подожди, дай сообразить…» — Даю ему еще пять секунд. — «Час! Он был здесь около часа назад».
Я рядом. Я всегда рядом. Но, тем не менее, отстаю.
«Что еще? Куда он отправился?»
Пушер медлит. Ему нужен стимул. Больше адреналина. Я выхватываю пистолет из кобуры, дергаю затвор (это действие всегда оказывает положительное влияние) и приставляю к его подбородку.
«Живее!»
Он трясется, как эпилептик. Обливается слезами и начинает бубнить:
«Не знаю… Черт возьми, не знаю!
Он показал мне дорогущую тачку, припаркованную у входа. Сказал, что скоро у него будет куча денег. Потом взял у меня дозу и свалил…»
Бинго! Это точно он. И тачку сбыть ещё не успел.
«Значит, ты дал ему наркоту…»
«Да, в последний раз, он хреново выглядел… Ты что, легавый?»
Наверное, это рефлекс. Барыжий рефлекс. В каждом встречном видеть легавого.
«Нет». — Я не легавый, но для него было бы лучше, окажись я копом. — «Что еще? Думай! Куда Золушка мог отправиться?»
«О, Господи, да я не знаю. Он ничего не сказал. Просто взял порошок и смылся».