Мама не могла отомстить Пилату. К таким людям очень трудно подобраться. Мама затаила лютую злобу где-то внутри себя. Она знала, что когда-нибудь возмездие настигнет сенатора. Возмездие обязательно настигнет. Даже его.
«Алло», — мягкий, но твёрдый, невероятно чувственный и сексуальный женский голос прозвучал в трубке.
Этот голос был способен свести с ума кого угодно. Этот голос заставлял трепетать даже невосприимчивое в вопросах любви (любви мужчины к женщине, любви пылкой, яростной и всепоглощающей) сердце Бармена. Эта женщина… Она была воплощением страсти. Её невозможно было не возжелать.
«Здравствуй», — произнёс Бармен, возвращаясь обратно в город Ангелов из мира отрешённых соблазнов.
Мама узнала его:
«Здравствуй, Бармен». — Интонация ничуть не изменилась, а речь стала ещё более чувственной. — «Чем я могу тебе помочь, дорогой? Прислать в бар кого-нибудь из моих девочек? Или, может быть, лично почтишь нас своим присутствием?»
«Спасибо… Но не сегодня». — Этому голосу тяжело было противостоять. Невероятно тяжело. — «У меня к тебе просьба».
Её речь незначительно изменилась. Тон и тембр голоса стали немного другими:
«Я внимательно тебя слушаю».
Тогда Бармен рассказал ей о Вике. О том, что произошло в отеле Империя. И о том, что девушке нужна помощь. Как только Мама услышала имя Пилата, её пульс участился, а в голосе, заменив собой прежнюю чувственность, засквозило неприкрытое отвращение.
«Ублюдок…» — только и произнесла Мама.
Её гнев был настолько велик, насколько это могла позволить человеческая природа.
Бармен перешёл к сути разговора.
«Вика сейчас едет в „Райские кущи“. Как только она доберётся до бара, я объясню ей наш план и отправлю к тебе».
«Да. Я велю девочкам подготовить для неё комнату».
«Ты ведь понимаешь, что служба безопасности сенатора будет искать Вику. И рано или поздно они придут к тебе». — Бармен знал, что это, конечно, произойдёт рано, нежели поздно. Но нагнетать сейчас не стоило. — «К тому моменту Вики уже не должно быть в твоём доме. Её не должно быть в городе».
«Я все прекрасно понимаю, дорогой». — Мама отвечала спокойно и размеренно. Она была невероятно сильна. Она была невероятно женственна. — «Мой знакомый вывезет её из города на рассвете.
Главное, доставь её ко мне. Как можно скорее».
Бармен чуть замялся:
«Своей просьбой о помощи я ставлю под удар тебя и твой бизнес…» — Он осознавал все проблемы, которыми может обременить Маму, и от этого ему было невыносимо гадко.
«Друзьям ведь нужно помогать, правда?» — Мама легко отвела в сторону все его сомнения. — «И я не могу позволить этой сволочи погубить ещё одну маленькую девочку».
«Просто я хотел сказать, что ты не обязана выполнять мою просьбу. Это очень опасно…» — Бармен все же досказал начатое.
«Ошибаешься, Бармен. Я обязана. Так же, как и ты».
Эта женщина могла всё. Черт возьми, абсолютно все. Она была всесильна. Она была мессией, она пришла в этот мир для того, чтобы научить его жителей истинной силе любви. Объяснить, что такое жить любовью. И спасти их. Жадных, чумазых жителей этого растленного мира.
«Доставь её ко мне, Бармен».
Бармен поблагодарил Маму и положил трубку. Оставалось надеяться, что им удастся провернуть задуманное. Оставалось дождаться Вику.
Уже прошло, наверное, около часа или двух (точно Бармен не знал, по ощущениям все десять), но Вика до сих пор не появилась в баре.
Старик то и дело выходил на улицу, посмотреть не подъехало ли такси. Он всматривался в даль, силясь разглядеть свет фар, прорезавших ночную мглу и пелену дождя. Но раз за разом он возвращался обратно в бар ни с чем.
Слишком долго. Путь от Империя Холл до «Райских кущей», конечно, не близкий. Но по пустому ночному городу таксист проделал бы его довольно быстро. Бармен волновался все сильнее, вымеряя шагами расстояние от одного конца стойки до другого.
В какой-то момент (от усталости и бесконечных изнуряющих раздумий о судьбе Вики) Бармен оперся локтями о стойку и прикрыл глаза. Он помассировал виски и внушил себе мысль о том, что ещё не все потеряно. А когда открыл глаза, Вика стояла прямо перед ним. Тяжело дыша и вытирая лицо рукой.
«Слава богу», — выдохнул Бармен.
Он отвёл Вику в подсобное помещение.
Девушка ужасно выглядела. Промокла до нитки. Руки и ноги разбиты в кровь. Одежда изорвана. Вику трясла крупная дрожь. Она с трудом сдерживала подступающую истерику.
Бармен обнял её.