В 217 стучать не стоит, там всегда открыто. Особенно для тех, кто не с пустыми руками.
Шампанское оказалось не особо вкусным, правда я не знаток в этом, да и в любом другом горячительном напитке. Мне бы туда чуть сладости добавить. Хоть возьми да ложку сахара всыпь. Я бы конечно и соком развела, да где же его здесь найти? Тут как оказалось и сахар дефицит. Но не это сейчас было важным. Да и не ради наслаждения напитком я сейчас в себя эту гадость заливала. Главное действие, а действие было!
Как не крути, а бокал шампанского на голодный желудок это уже доза, и не маленькая скажу я вам. Поэтому в актовый зал универа я заходила в уравновешенном состоянии – кричаще смелая была что внутри, что снаружи.
Танцевала под зажигательную музыку, принимала поздравления и сама в ответ поздравляла. Все было прекрасно, я уже и думать забыла о случившемся, пока не увидела ЕГО.
Он мило общался с очередной «знакомой», прижав ее к стене. Нет, это было скорее не общение, может он бы назвал это – проверка больной доктором? А если уж быть совсем точной то – исследование у больной гланд тактильным путем. И в роли тактильной части тела выступал его язык. Обследование затягивалось – скорее пациентка оказалась не шуточно больной.
И стоило мне столько времени пялится, как он сосется с очередной подружкой? Вот как дура – хочу забыть, но, тем не менее, сама на это все смотрю, делая себе больнее.
Он, толи почувствовал мой взгляд, а может просто начал задыхаться, от столь тяжелого труда, но от «знакомой» оторвался. Несколько раз взглядом обвел окружающих и … уставился на меня. Откуда у него столь плотоядная улыбка – раньше не замечала. Когда отвернулся, я вздохнула с облегчением, но ненадолго – он шепнул что-то на ушко резко выздоровевшей больной и направился в мою сторону.
Вот не хочу его сейчас видеть, а слышать – еще меньше. Я развернулась в противоположную сторону и начала усердно проталкиваться, чтобы отдалиться как можно дальше. Но долго проталкиваться мне не пришлось, да и народ пошел на встречу – сам расступался в сторону.
- А вот и первая желающая!
Я поднялась на несколько ступенек, ведущих на сцену, и только потом обратила внимание, где я. Ведущий протянул руку навстречу мне, я машинально за нее схватилась, поднялась на сцену и… вспомнила последнюю его реплику.
Стоп! Какая желающая? Опять какие-то конкурсы?
Вот не люблю я в этом участвовать! Смотреть когда кто-то под громкий смех окружающих позорится – это да, а вот самой быть этим кем-то… ну как-то не мое это все, одним словом.
Я с усилием, но все же выдернула руку с цепкого захвата ведущего, и уже сделала пару шагов назад, но… . Когда оглянулась у самых ступеней стояло ОНО. И этот гад, еще смотрит на меня осуждающим взглядом? Он смеет меня осуждать? После всего, что делал сам? Да не пошел бы ты… милый мой!
Я развернулась к ведущему с улыбкой на все тридцать два, и шагнула обратно ему на встречу. Он сверкнул и своими тридцатью двумя, видно все же был доволен тем, что я осталась. Ладно, пять минут позора все же лучше, чем разговор с бывшим.
- Товар есть, где же купец?
Так, стоп! Он меня сейчас товаром назвал? И главное руку сжал посильнее, чтобы уж наверняка не вырвалась. Что-то я все меньше и меньше была убеждена в правильности своего выбора.
- Кто готов заплатить, чтобы эта красотка, перешла к нему в распоряжение на целую ночь?
- Что? – И мое возмущение было не расслышано даже мной самой из-за гула толпы. Если ведущий и услышал, то виду не подал. Мне вспомнился фильм «Кавказская пленница». Вот чувствую, что сейчас и сама буду с таким усердием и перепугом вырывать свою руку из цепкого захвата как Г. М. Вицин.
Голос ведущего громко кричал из динамиков, расхваливая мои преимущества. Я до этого и не догадывалась, настолько хороша. Слушая сказанное, начинала склоняться к мысли, что являюсь, прям, незаменимой. Сама бы себя купила во временное пользование!
Возмущение потухло, разыгрался азарт. И он все больше и больше разгорался после каждого повышения ставок. Внизу, стайкой собрались парни, с нашего универа. Они громко выкрикивали суммы, которые готовы были за меня дать. Кто-то предлагал знавший виды ноутбук, другой телефон. Некоторые, подшучивая, расспрашивали, хороша ли я хозяйка – может купить, чтобы за ночь носки постирала. Его тут же перекрикивали, напоминая, что после этой ночи, меня нужно вернуть в целости и сохранности, а рядом с его носками могу и задохнуться. Было весело и интересно. Я несколько раз проходила по сцене, виляя бедрами – показывала так сказать товар.
И кто только придумывает такие конкурсы? Жуть как непристойно и двусмысленно, но весело!
Я оглядела еще раз собравшихся у сцены парней. А их количество росло, скажу я вам! Здесь уже были не только примелькавшиеся лица из нашего универа, но и посторонние, совершенно незнакомые мужчины. Да, именно мужчины – полностью сформировавшиеся, высокие, широкоплечие. На их фоне наши парни смотрелись как худые вешалки, обтянутые одеждой. Вот на одного такого широкоплечего и большого я сейчас и уставилась. Я на него, а он на меня. Симпатичный, ничего не скажешь, но какой-то слишком взрослый. Особенно для таких глупых конкурсов как этот. И почему он так притягивает мой взгляд?
Но все же долго на него я не смотрела. Увидела рядом знакомый фейс, своего персонального гада и закипела обратно. Что он среди всех них делает? Так хотелось, прям со сцены, тыкнуть ему факел, но я сдержалась. Все-таки приличная я же девушка, или как? Вон, какие деньги за меня предлагают! А вот это и начинало пугать.
Торги продолжались. И то, что вначале задумывалось забавы ради, стало набирать не шуточные обороты. Суммы, предлагаемые за меня, звучали все больше и больше. И это уже были не совсем подъемные суммы для обычного студента, даже с повышенной стипендией. И среди предлагаемых очередную ставку мужчин, я как раз студентов больше почти и не наблюдала.
И почему такие большие деньги? Что с меня за них потребуют. Неприятный червячок сомнения вгрызался в мои мозги все сильней и сильней. Но ведущий, когда я наконец-таки смогла задать ему мучавший меня вопрос, сказал, что это всего лишь игра, и тут же принялся дальше принимать ставки.
А мой, «любвеобильный» бывший, принимал в этом конкурсе очень даже активное участие. Ничего себе бедный студент! Вообще-то он никогда и не говорил, что бедный, но и деньгами и не разбрасывался. Как-то так случилось, что я судила его по своей мерке. Одевался нормально – не кричаще, на кафе деньги всегда были, а вот на крутой машине не разъезжал. Средний в принципе достаток.
Когда ставки пошли на тысячи, я уже реально нервничала, а когда на десятки тысяч, меня начало потряхивать. Хотелось прокричать: «Да угомонитесь вы, продается всего лишь мое внимание на этот вечер - не более!». А я как-то на подсознательном уровне чувствовала, что за такие деньги они надеяться на большее.
Когда перевалило за десять тысяч, среди торгующихся остались только мой бывший и тот мужчина, которого я заприметила еще в самом начале торгов. Они сцепились с такой злостью друг в друга, что можно было подумать – торгуются на будущую жизнь или смерть, а не на вечер, проведенный с самой обычной мной.
Хорошо поддатый народ только «люлюкал» и кричал. Ведущий по спиртосодержанию в крови от народа в зале особо не отличался, поэтому невозмутимо продолжал торги, еще больше расхваливая меня. Я здесь была либо единственным здравомыслящим человеком, либо полной дуррой, потому что одна я нервничала и кусала губы, когда все остальные весело проводили время. Нет не единственная – эти два барана, сцепившихся у сцены, были разозлены не меньше моего, хоть и по другой причине – меня не могли поделить.
Ставку в восемнадцать тысяч мой бывший не смог одолеть, и я – приз, досталась этому шкафу. А по-другому просто сказать нельзя. Я и со сцены видела, что он большой и уж ни как не щуплый как мальчишка, а вблизи, стоя с ним на одном уровне, поняла, насколько я его недооценила. Ну как на сколько – на две мои головы. Может не совсем на две – у страха глаза велики.