И столько было разочарования в его взгляде, столько ужаса и даже презрения, что Нике стало безмерно стыдно, и она отвела взгляд.
- Простите, - еще раз шепнула девушка. – Я не хотела, чтобы так вышло. И…я старалась все исправить. Но не вышло. Не смогла. Не захотела.
- Ах ты шлюха!! – закричала пришедшая в себя София и кинулась на сестру, занося руку.
Андрей вовремя оказался рядом и загородил собой Нику, на руках которой вновь заплакал от испуга Никита, удерживая занесенную руку жены.
- Не смей, - жестко приказал мужчина, отбрасывая ее ладошку. – Да, я люблю Нику. И это к ней я ухожу. Она стала для меня той, кем никогда не стать было тебе. А вы, - он посмотрел на родителей девушек, - не вините Нику. Это я соблазнил ее. Я толкнул на предательство. И все это время она действительно хотела порвать со мной. Хотел уйти и все исправить, а я отговаривал. Ей всегда было стыдно и совестно. Но она влюбилась, так же как и я. Так что…
- Верни мне моего сына! – злобно прорычала София, забирая у растерянной и огорошенной Ники своего сына, буквально вырывая мальчика из ее рук. – Не смей больше к нему прикасаться! И ты тоже! – опалила она взглядом мужа. – Я дам тебе развод! Но Никиту ты больше никогда не увидишь! Клянусь!
И она вылетела из комнаты, не успел никто ничего сказать, оставляя за собой лишь плач малыша на своих руках.
- Ника… - прикрывая рукой рот, качала головой мать, а слезы катились по ее ли. - Как ты могла? Как могла так поступить с сестрой? Со всеми нами?
- Мы ведь не так тебя воспитывали! – воскликнул отец, зло глядя на нее и зятя. – Мы прививали тебе совсем другие принципы. Мы многое тебе позволяли, надеясь на твое благоразумие! А нужно было, видимо, пороть с детства! Как ты только посмела так повести себя?! Так безнравственно и подло!? Как у тебя только ума хватило?!
Отец распалялся все больше и больше, уже почти кричал. А Ника сжималась в комочек, за плечом Андрея, крепко сжимая его руку.
- Видеть тебя не хочу больше в моем доме! – гневно и яростно прошипел мужчина и, развернувшись, вышел из комнаты.
Ника пораженно смотрела вслед отцу, не веря в то, что услышала. Она ожидала всего, но не подобного. Да, она совершила подлость, но никогда не думала, что отец может быть таким в гневе и вот так прямо отказаться от нее.
- Дима! – растерянно воскликнула мама вслед мужу, потеряно возвращая взгляд на дочь, и тоже не веря тому, что видит и слышит. – Да что же это…
- Простите, - произнес Андрей. – Мы поговорим обо всем в другой раз. А сейчас я заберу Нику с собой. Не волнуйтесь.
Мама только как-то невнятно кивнула, потерянно глядя в стену перед собой и пытаясь все понять и разобраться. Ника не хотела уходить вот так. Но Андрей прав – всем нужно успокоиться и подумать, вникнуть во все, а потом уже можно будет поговорить.
В какой-то прострации она шла за мужчиной, который держал ее за руку. В голове была каша, а мысли метались, не давая сосредоточиться хоть на одной.
- Твоя сумка? – спросил Андрей уже возле двери, показывая на вещь.
Ника только кивнула. А он вздохнул, мимолетно обнял ее, и увел за собой, прихватив сумку. Усадил девушку в машину и увез из дома.
Часть 7
Заливаясь смехом, Ника уворачивалась от кисточки с краской, которой ее хотел испачкать Андрей в отместку за обляпанную клеем футболку – любимую футболку!
- Нет-нет-нет! – взвизгнула со смехом девушка, когда Андрей обхватил ее за талию и поднял над полом, а другой рукой уже вознамерился испачкать и без того изгвазданную мордашку.
- Да-да-да, - смеялся в ответ мужчина, водя кисточкой перед самым носом, но не собираясь выполнять свою угрозу.
Такие шуточные перепалки и гонки по пустой почти квартире продолжались уже пару месяцев, которые Ника и Андрей жили здесь. После единственной ночи в отеле, когда он забрал ее из дома, девушка не захотела больше ночевать в гостинице. И не смотря на протест Андрея, уговорила его все-таки переселиться в квартиру. Плевать что она пустая. Все равно, что негде спать, что некуда сложить вещи и негде готовить. Кровать привезли в тот же день, а все остальное вообще мелочи. Вещей у обоих было немного, и находились они в сумках и чемоданах – это Андреевы. А Ника покупала свои почти заново: после разборок в семье, на следующий день она приехала за вещами к родителям, но ей достались лишь обрезки – то, во что мстительная сестра превратила весь ее гардероб. Ника никогда не замечала в Софье такой экспрессии, с которой она подошла к этому делу. Но вполне могла ее понять. Одно лишь оставалось загадкой: почему Софа бесится настолько сильно. Она не любила мужа. Она не жаждала его денег и социального положение, которое имела, будучи его женой. Неужели она настолько плохо знает свою сестру, что не замечала прежде в ней элементарной мстительности и неумения подстраиваться под жизнь? Не видела в ней мелочности и сварливости? Или это появилось лишь благодаря разводу и тому, что ей, такой замечательной во всем, красивой, спокойной умнице предпочли другую? Кто его знает… Ника старалась не думать о сестре. Гораздо больше ее волновала ситуация с родителями. После того вечера она так и не смогла поговорить ни с отцом, не пожелавшим ее видеть, ни с матерью, которая встала на сторону мужа и старшей дочери. Нике было тяжело переносить все это. От нее отвернулись самые близкие и дорогие ей люди. Она могла их понять, и нисколько не осуждала. Однако это не облегчало собственных страданий и переживаний. Оставалось лишь надеяться, что со временем все нормализуется, рано или поздно, и она сможет наладить с ними отношения.