— Дайте ему, ребята, — устало произнес Столетник. Сам отошел, закурил еще одну папиросу и встал у окна, изучая ночной пейзаж.
Татуированные парни били так, как умеют бить менты — не оставляя синяков. Вахтанг не кричал, только глухо стонал. Кричать все равно было бесполезно — Шаликашвили надежно звукоизолировал свое жилье еще до вселения сюда. Как он теперь проклинал себя за это!
Минут через пятнадцать один из бойцов окликнул Столетника.
— Хозяин! Он потерял сознание!
— Облейте ему морду водкой! — распорядился вор.
Вахтанг постепенно очухался. Два уголовника подхватили его под руки, подняли.
— Итак, Буба, ты согласен? — спросил Федор.
— Нет!.. — прохрипел Шаликашвили.
— Жаль. Я не хотел лишней крови. Не хотел валить всю твою родню, расставленную тобой на ключевых постах ваших структур. Теперь придется. Жаль, — повторил Столетник.
Он достал из бара финку Вахтанга, собственноручно выточенную тем когда-то в лагере и хранимую как реликвия. Федор взял оружие на изготовку, приблизился к Шаликашвили.
— Кончаю тебя традиционно, ножом. Гордись, чмо! Эх, Буба! Дураком жил, дураком и умрешь. Прощай!
Коротким ударом он вогнал клинок под сердце Вахтангу. Тот захрипел, начал оседать. Державшие его уголовники опустили тело на пол.
— Валера! Уничтожь здесь все отпечатки пальцев! — приказал Столетник. — Илья! Восстанови сигнализацию. И сразу уходим. Дел много.
27
Витька примчался к Беловым без звонка.
— Север! — начал он с порога. — Ты знаешь, что Вахтанг Шаликашвили убит?!
— Спокойно, Витя, спокойно! Проходи в комнату, — Север сделал приглашающий жест рукой. — Слышал, убит. Так и хорошо. Нам меньше работы.
— Ты не понимаешь! — Чекан досадливо щелкнул пальцами. — Вахтанга нашли зарезанным в собственной квартире. Финкой, по воровскому обычаю. Это сделал Столетник!
— Ну Столетник! Молодец дедушка. Не понимаю, чего ты так возбудился. Или пожалел старого грузинского упыря?
— Ты действительно не понимаешь! Тенгиз рвет и мечет. Он собирается брать штурмом загородный особняк Столетника. А это безумие! Федор словно нарочно провоцирует на это Тенгиза после убийства Дато!
— Ну, Дато-то сделали мы, — возразил Север.
— А Столетник использует наше дело в своих интересах! Говорю же, он провоцирует Тенгиза устроить штурм! И Тенгиз устроит! Мы все можем там полечь! Или нас похватают менты!
— Так пусть Тенгиз штурмует. А мы с тобой давай тихо исчезнем. То ли убили нас там, то ли нет, кто разберется? И концы в воду.
— Ага! А вместе с нами из Москвы неожиданно исчезнут наши девчонки! Шито белыми нитками, Север! Неужели ты все еще надеешься, что Кунадзе просто так отдаст тебе Алую Розу? Особенно теперь, после смерти Дато? Да и про мою Лиду Тенгиз знает, я уверен, недаром слежку чувствую… Бегства он мне не простит.
— А Тенгиз может погибнуть при штурме?
— Вот это вряд ли. Сам-то он под пули не полезет. Будет руководить издали.
— Может, прикончить Тенгиза до штурма?
— Сейчас его нет в городе — повез жену и детей на виллу, а где она находится, даже я не знаю. А штурм состоится завтра.
— Понял. Что ж, нам придется в нем участвовать и постараться выжить. А после кончим Тенгиза. Ножом, по воровскому обычаю. И пусть Столетник потом объясняется с Нодаром Кунадзе. Кстати, у тебя все готово для ликвидации «царевича»?
— Все… Только вот еще что… Завтра держись рядом со мной. Боюсь, Кунадзе приказал кому-нибудь пристрелить тебя в спину.
— Все может быть… Но надеюсь, нет. Ему невыгодно на боевой операции уничтожать своего отличного бойца. Теперь, когда Дато умер, Тенгиз и так может пришить меня в любой момент, позже…
28
Загородную виллу Столетника обложили со всех сторон. Тенгиз собрал человек пятьдесят вооруженных до зубов парней. Здесь были лучшие бойцы всех бригад, подчинявшихся клану Кунадзе — Шаликашвили. Мужики отлично знали друг друга, умели действовать решительно и слаженно. Сейчас они залегли вокруг особняка и ждали сигнала — красной ракеты, которую должен был выпустить Тенгиз. Это означало начало штурма.
— Не нравится мне что-то… — сказал Север Витьке Чекану. Они вдвоем укрылись за камнями на пригорке, откуда прекрасно просматривался внутренний двор виллы Столетника. Эстафета уже передала — подразделения готовы к бою.
— Что не нравится? — спросил Витька.
— Больно тихо… Охраны не видно. Слишком хорошо все складывается. Похоже, тут ловушка.