Постоянно смотря на мобилу и ожидая звонка, она иногда нервничала и успокаивала себя только тем, что повторяла, --«Когда ещё придётся так шикарно пожить, -- ощущая себя столбовою дворянкой, а не чёрною крестьянкой!»
Представляя перед собой ползущий конвейер, она закрывала от ужаса глаза, а кто-то из нутри тут же восклицал, -- «Чур его чур!» -- и на какое-то время ей становилось легче.
В среду или в четверг, счёт дням она уже потеряла, к ним на обед пришёл Иван Семёнович, генерального не было, что-то его задержало. В ожидании босса, он провёл у них около часа.
Они, сидели друг на против друга и как школяры краснели, когда их взгляды встречались. Пытаясь наладить беседу, каждый из них говорил что-то не суразное, поэтому разговор не клеился. Связывающая их ниточка стала превращаться в канат, но не прочный, колышущийся даже под лёгким дуновением, нечаянно оброненного слова или жеста. При прощании они протянули друг другу руки и остались так стоять, пока его не окликнул водитель.
Её жизнь круто менялась, она чувствовала и боялась этого, её охватывал животный страх от того, что всё происходящее казалось не реальным. Раньше всё было просто и понятно, пускай хоть и бедненько и скушненько, но последовательно.
А вот что теперь? Только ли васильковые занавесочки впереди?
«Что раскопает Заика? А этот Юрий, сразу видно, он, из скользкой породы, голыми руками не возьмёшь.
И где наконец эта бела стерва, куда она пропала? Заварила эту бодягу и смылась! Хоть бы совет какой дала, ну или просто поболтала. Ну куда уж ей до болтовни, сплавила своего сынка на чужую тётку и рада». Произнося последнюю фразу, она в упор смотрела на портрет усопшей и при последних словах показала язык.
По её расчётам была уже пятница, когда, спускаясь на первый этаж, дыбы как всегда подать уже приготовленный завтрак, её заставил вздрогнуть звонок мобилы.
Нет, телефон у неё никто не отнимал, ей просто никто не звонил. Ни подружки из цеха, ни надоедавший ранее сосед. Телефон молчал как заворожённый: и вдруг, первый раз за неделю…, как тут не вздрогнуть. Пока сообразила, пока достала, он замолчал, но тут же звякнула смс, --«Всё узнал! Завтра на том же месте». Её, будто душем холодным облили, по телу побежали мурашки, --«Серый!», - обрадовалась она и тут же оступилась, запнувшись об что-то мягкое и пушистое, благо поручень под руку попался.
-- Чего, ходить совсем разучилась! -- раздался знакомый голос, --Нина вновь замерла, рука ещё крепче вцепилась в дерево, -- Ты!
-- А кого ждала…, кто-то ещё должен присоседится? Мурлыкнула белая бестия, даже не извинившись за внезапное исчезновение.
Нина разозлилась, -- Ты чего под ноги лезешь! Тебя неделю не было, где-то шлялась, я уже подумала, что мне всё приснилось. Теперь что убить меня хочешь, под ноги бросаешься! Вот свалилась бы с лестницы…, легла на твою кроватку, смотришь одним бы «жмуримом» больше стало. Кошка потёрлась о её ноги.
-- Ну положим на моей постели ты и так спишь, а до «жмуриков», тебе ещё пилить и пилить. Кошка, в два прыжка спустилась с лестницы и улеглась прямо под портретом, написанным с её бывшей натуры.
-- Ты шибко то не злись! --жмурясь и осматривая холл как истинная хозяйка продолжала она, -- Тебе же помогала! Твой детектив, век бы возился если бы не я.
Нина замерла.
-- Если бы не ты?
-- Ну да.
-- И что…? Что! Спросила она достаточно громко и в испуге посмотрела по сторонам.
-- Ну вот сегодня узнаешь и расскажешь. А то я помочь то помогла, -- кошка стукнула хвостом явно проявляя свою разочарованность, -- Но, в его голову то влезть не могу. Это же не ты!
Нина зло матюгнулась, -- Конечно это не я! Мне то можно по мозгам ездить.
-- Ой, ой! --хихикнула белобрысая повернувшись на послышавшиеся шаги. —Ладно, не заводись, иди лучше встречай, мой любимчик идёт.
В комнату сверкая белоснежным колпаком вошёл Эль, так ласково называла его Мороженица.
-- Нина Сергеевна вы уже спустились, -- веселым голосом приветствовал её повар, держа в руках небольшой поднос, с ароматно пахнущими блинчиками, украшенными земляничным варением. Уже после первого знакомства, она прониклась к этому молодому немцу самыми нежными чувствами. Паренёк не только хорошо готовил, но и никогда не унывал. Нина никогда не видела его грустным или злым. Эль всегда улыбался, шутил, показывая и доказывая своим примером, что жизнь прекрасна и удивительна так же, как и его кулинарные шедевры.
Принимая от него поднос, она ласково улыбнулась, --- Спасибо! Ты просто кудесник…, -- парень крутанулся, махнул полотенцем и исчез.