— Эта жестокая женщина украла у меня сердце! — говорит громко и не дает мне выкрутиться из своих объятий, но меня перехватывает Катька.
Мы тоже обнимаемся и мне даже приятно. Я соскучилась. Не успеваю хорошо ее рассмотреть, как откуда-то сбоку вылезает Васька. Совсем другая! Очень похорошела и поменяла прическу, выглядит, как настоящая леди. У стола толкучка, меня постоянно кто-то касается и пытается потрогать. Димка Артемов, Гаврилин, Анжелка, я даже забыла об их существовании… А Пешкову вообще не узнала.
— Ну все, хватит, давайте садиться! — я чувствую себя странно и даже немного стесняюсь, что мне вообще не характерно.
Народ начинает разбредаться, но моим вниманием снова завладевает Антоша Лавренов.
— Ты зачем замуж вышла, балда! Как ты могла, после всего, что между нами было? — говорит с улыбкой и держит меня чуть ниже плеч.
— Это ничего не значит! — я дарю ему ехидный взгляд и хлопаю ресничками, — Ты же знаешь, я всегда любила только тебя! Но я другому отдана и буду век ему верна!
Я рада видеть Тоху, улыбаюсь ему совершенно искренне, с годами злость на его интриги и коварство, как-то прошла.
— Хорош любезничать! — орет Гаврилин, — Всю школу на это смотрел, а вы опять туда же!
Мы прыскаем смехом и подходим к столу, мне достается почетное место в центре, Тошик галантно задвигает за мной стул, я дарю ему кокетливый взгляд, выпрямляю спину, как обычно слегка приподнимаю брови, возвращаю внимание к ребятам и сердце сразу же пропускает мощнейший удар.
За столом сидит Скворец.
Сидит совершенно расслабленный, подпирает рукой подбородок и внимательно на меня смотрит. Он совсем другой, не такой, каким я его помню. У него хорошая прическа и дорогая рубашка, из-за закатанных рукавов и расстегнутой на груди пуговицы, виднеются крупные татуировки. Уголки губ слегка приподняты, в глазах холодный блеск, и я не могу понять это ехидство или брезгливость. Я не уверена, что дышу. Просто смотрю на него, не моргая и не могу поверить своим глазам.
— Ну что, давай рассказывай! — гребаный Тошик мне мешает и я вспоминаю, что мы не одни, — Ты куда делась? Говорили, что ты вроде залетела от какого-то мажора и он повез тебя в Швейцарию!
О Господи… Я хочу встать и бежать. Стараюсь выровнять дыхание и не показывать, что я сейчас в такой панике, что в любой момент упаду в обморок.
— Да хрень все это! — Гофман меня спасает, он знает, что мой маленький секрет сейчас в комнате.
— Про что хрень? Про роды или про Швейцарию?
Ну какой тупой. Я смотрю на Ваську, ей тоже неловко, а вот Скворец все так же расслаблено восседает на кресле.
— Про все хрень, Антоша, — я смотрю на него так, что он мгновенно затыкается.
— Я не знаю, где ты это слышал, такого просто не могло быть. Потому что вся общага знала с кем встречается Стелла! — Пешковой не терпится почесать языком.
— И с кем?
Я сейчас всеку этому любопытному Лавренову! На всякий случай смотрю на Пешкову так же. Взгляд суки работает на ура!
— Да расскажи ты нормально, нам же интересно, — Тошик не успокаивается, — Зачем уехала? Куда?
— Я вышла замуж и поехала заниматься семейным проектом, — я опускаю глаза и не узнаю свой голос, — Не стала доучиваться, потому что проект был срочный. Сдала экзамены на новом месте.
— А муж- то в итоге кто? Тот, с кем ты по забором лазила или тот, который тебя на мерсе привозил?
Самое смешное, что этот вопрос задает Катька и нервный смешок из меня все же вырывается. Какая же я была наивная дура, когда думала, что никто ни о чем не догадывается. Она даже не подозревает, что тот, с кем я лазила по заборам сейчас сидит рядом, потому что она всегда видела его только издалека.
— Да нет, вообще другой, в тот год я особенно блистала!
Если я сейчас не соберусь, все закончится плохо. Пора из испуганной жертвы превращаться в хищницу.
— Прикооол, — растеряно произносит Тоха, — И что, вы вместе до сих пор?
— По-моему, тебя слишком сильно волнует моя личная жизнь, малыш! Не думала, что спустя столько лет, ты все еще хранишь обо мне свои влажные фантазии!
— Уууу!!! Сука моя грозная! — Лавренов делает умильное лицо, — Просто, когда будешь свободна, дай знать!
Я пропускаю это мимо ушей, потому что опять смотрю на Скворца. На его лице не дрогнул ни один мускул. Кажется, он даже наслаждается этим моментом. А мое сердце стучит так, что готово выпрыгнуть из груди. Мне хочется всех послать, подойти к нему, взять за руку и сбежать отсюда куда-нибудь. Целоваться до боли в губах, искусать его до крови. Сказать, что в моей жизни больше не было ни одного счастливого дня, после нашего последнего поцелуя на мотоцикле. Тогда я мечтала, чтобы мы разбились. А может быть мы тогда разбились, а все что происходило после и происходит сейчас, это ад, в который я попала.