— А вот это уже для тебя! — говорит полушепотом и лыбится.
Скворец от такого возможно бы даже поплыл, а я — нет. Кажется, ее Лунтик так и не собирается вылупляться, видимо, я не первый кто так ее подвозит, с психом возвращаюсь к мотоциклу, кидаю на Стеллу еще один разочарованный взгляд и рву газ.
Глава 7
Стелла
Единственное, о чем я буду жалеть после развода, это мой мотоцикл. Мне правда, будет очень его не хватать, он был моей единственной отдушиной. Но я давно для себя решила, что в свободную жизнь отправлюсь точно так же, как пришла в этот брак, с голой попой. На меня оформлен цветочный магазин и байк, и Пашка точно не захочет переписывать их на себя, но я думаю, будет очень красиво продать их и швырнуть деньги ему в лицо. Вместе со всеми драгоценностями, которые он мне покупал. Интересно, до него дойдет, что последние два года я терпела его не из-за денег, а из удовольствия наблюдать, как его плющит? Но Пашке очень повезло, мне не до него, у меня нашелся Скворец. Нашелся и тут же пропал.
Последний раз мы виделись две недели назад. Я знала, что сам он так и не объявится, но решила его пока не трогать и дать время, чтобы успокоился. Вспоминаю его глаза и сердце сразу замирает: дикий коктейль из злости, ненависти, агрессии и тоски. Жутко скучаю. Наш первый шаг от ненависти до любви был очень пылким и коротким, а каким будет второй шаг, страшно представить.
Времени зря я не теряла. Выгнала из дома Пашку и сообщила, что мы разводимся. Ладно, с него хватит, пусть гуляет. У него был такой убитый вид, после наших со Скворцом поцелуев, я ему даже посочувствовала. Думаю, он собирался закатить мне скандал, но не успел, я сказала, что если в нем осталась хоть капля совести и стыда за то, что они с матерью меня надурили и разрушили мою жизнь, пусть даже не думает открывать варежку, пора собирать волю в кулак, вспоминать, что мужик и уходить, ведь вернулась любовь всей моей жизни, а Пашке пора паковать чемоданы.
Выставила магазин на продажу, но прибыль я конечно же сниму, эти деньги я все таки заработала. Пока не знаю, кем я буду, я по-прежнему ничего не умею, меня растили, как заготовку под жену миллионера. Скорее всего стану цветочницей. Пока бумаги готовятся, поживу здесь, чтобы немного сэкономить, а там посмотрим.
Конечно, я не могла пустить ситуацию на самотек, мне нужен был повод увидеться со Скворцом. Можно было бы прийти самой, опять спалить что-нибудь или затопить, чтобы мы опять поцапались, но себя я тоже пока берегу. Человек, который теперь называет себя Денисом, слишком сильно ранит не зажившие раны. Поэтому я стала обрабатывать Гофманов, что погода устаканилась и нам нужно выбраться на природу, снять домик на берегу и устроить барбекю. Никаких сомнений, что господин Денис Скворцов придет почтить нас своим присутствием не было. Он общается с нашими парнями, они вместе играют в футбол, об этом рассказала мне Васька.
В итоге, мы снова собрали большую компанию, сняли дом, набрали кучу алкоголя и еды.
Как только мы сюда заехали, начался беспредел, как будто нам снова по шестнадцать. Юрист Гофман играл на траве в рукопашный бой с училкой начальных классов Василисой, Гришина и Пешкова распечатывали готовые закуски и накрывали на стол и уже прикладывались к бутылке, парни, под дикий ржач пили пиво и готовили угли, а я сидела на качели и курила одну за одной, параллельно злобно отбиваясь от флирта Антоши.
О своем решении подбить всех снять домик, чтобы увидеть Скворца, я пожалела сразу же, как только услышала звук подъезжающего мотоцикла. Хорошо, что на мне были солнечные очки. Он подкатил очень медленно и красиво. На нем тоже были солнечные очки. А еще на нем была девка. Она сидела лицом к нему, на бензобаке, обхватив его ногами, и тискала его руками за волосы. Пока он парковался они не разрывали поцелуй, а когда разорвали, он ей улыбнулся, что-то прошептал прямо в губы и еще раз чмокнул. Она укусила его нижнюю губу, он звонко рассмеялся, потом еще раз прыснул смехом и вытер ее щеку. Еще раз поцеловал. Они выглядели счастливыми и беззаботными, как мы когда-то. Не знаю, как выглядела я. Наверно, как человек, у которого только что вытащили сердце, мокнули его в грязь, обмотали колючей проволокой и засунули обратно.
— Это чей красный красавец? — говорит радостно и ведет свою даму за ручку по тропинке к нашему домику, — Гофман, твой? Почему не похвастался?
Со мной таким живым тоном он не разговаривал.