— Не, это Стелкин, — Фил поворачивает голову и сразу же пропускает удар от Васьки.
— Всем привет! — блондинка Скворца широко улыбается и машет пальцами.
— Это Лиза! — представляет ее ребятам.
— Девушка твоя? — Тошик орет из-за мангала.
— Моя муза! — прыскает смехом и она притягивается головой к его шее.
Они идут к парням, я не поворачиваю на них голову, но слышу, что всем жутко весело. Сижу и даже не моргаю, смотрю из под очков в одну точку и думаю, когда же хотя бы немного отпустит, чтобы можно было сделать вдох. Моя качель двигается под тяжестью опустившегося тела, рядом садится Васька.
— Хотела напомнить тебе, что ты самая крутая и сильная девчонка, из тех, которых я знала, — она аккуратно берет меня за руку. Я медленно и отрешенно киваю, — Только не закати скандал…
— Не закачу… — говорю шепотом.
— У тебя всегда хорошо получалось строить из себя ледяную суку.
— Не в такой ситуации, Васька, — я слышу, как голос срывается.
Чума знает мою историю в общих чертах. Я рассказала, чтобы взять хоть какой-нибудь совет, ведь она знает Скворца лучше всех.
— Я, конечно, ни на что не намекаю, но у тебя Лавренов под боком.
— Не хочу…
— Тогда делай вид, что тебя это не задевает, здесь тоже есть лестница, хочешь схожу с тобой пореветь…
— Спасибо, Васька…
— Ну всё пошли, самое время что-нибудь выпить!
Васька тащит меня к столу и отсюда прекрасно видно, как телка виснет на Скворце, пока он общается с парнями, а он переодически ползает пальцами под ее кофтой или щекотит, а она извивается и ржет. Внутри все гниет, особенно когда он прерывисто целует ее в макушку или в висок, поудобнее устраивая свой подбородок на ее голове. Он обнимает ее сзади, откидывает носом волосы и целует в шею. Я стискиваю зубы и обещаю себе, что обязательно стерплю и не расплачусь.
Когда мы садимся за стол, радуюсь, что мы сидим на одной линии, через несколько человек и я больше не вижу эту счастливую пару.
— Итак, за что выпьем? — радостно говорит Димка и поднимает бутылку пива.
— За встречу! — Катька стучит по бутылке своим фужером красного вина.
— Давайте, пожалуйста, быстрее жрать! — Тошик всех подгоняет, — Котик, что тебе положить, филе или ребрышки?
— Филе, — говорю хрипло и морщусь от того, как стремно звучал мой голос, по крайней мере, один человек за этим столом это заметил и обрадовался.
Минут на десять все затыкаются, жуют и стучат вилками. Я принудительно засовываю в себя мясо и чувствую, что очки все-таки потеют.
— Ну что, у кого какие новости? — говорит Гофман.
— Я еду в отпуск! — счастливо говорит Катька.
— Класс, а куда? — спрашивает слегка опоздавшая Анжела.
— В Грузию.
— Прикольно…
— А мы осенью собираемся, — Васька все еще жует, — Правда, пока не знаю, что в школе скажут… Но у Фила отпуск в октябре, видимо придется ругаться.
Вот это проблемы у людей… Я откладываю свою вилку и хватаюсь за стакан.
— А я развожусь, — говорю холодно и замечаю, как на меня поворачивают головы.
— Блин, жалко… — говорит Катька.
— Вообще не жалко! — радостно орет Антон, — Королева! Ты меня просто осчастливила! Ты вообще зря с ним замутила, но я тебя прощаю!
— А что случилось, почему? — грустно тянет Анжела.
— Не сошлись характерами, — говорю стандартную фразу спокойным голосом.
— Пожалуйста, давайте это отметим! — Лавренов поднимается над столом, — А ты пей! Ты мне сегодня пьяная нужна! Пей, говорю!
Тохин тост принимается и люди чокаются друг с другом бутылками и фужерами. Но как только он снова опускается за стол, поднимается Скворец, сидящий с ним рядом, и три раза, остервенело, с размахом, бьет его кулаком в лицо. Лавренов, под испуганные охи, слетает со скамейки, а Скворец снова садится и молча засовывает в рот кусок шашлыка.
— Ты че, еб*нулся? — шокировано говорит Гофман и подлетает к Тохе.
Я сажусь в пол оборота и наблюдаю, как парни поднимают Антоху, тот раскачивается и непонимающе хлопает глазами, так же как телка Скворца.
— Ты че охренел? — Лавренов вытирает разбитый нос, — Это что сейчас было?
Кровь капает на деревянные доски веранды и девчонки морщатся.
— Ты что, сегодня не принял свои таблетки от бешенства?
Скворец снова встает, хватает его за грудки и еще раз лупит, остальные парни сразу же подрываются и пытаются его оттащить, но теперь я понимаю, что имел ввиду Гофман, когда говорил, что Скворец просто машина. Тоха уже на полу и крови намного больше. Я наблюдаю за этим равнодушно, во мне вообще ничего не екнуло, мне даже не польстило, что он не выдержал, сорвался и показал, что ему всё еще не всё равно. Это уже ничего не изменит. Он уже все испортил. Скворец уже осквернил мою память, изгадил все мои самые ценные воспоминания, которые я хранила в памяти, как лучшие моменты в моей жизни. Я видела, как он ее трогал и куда он ее целовал. Я никогда не позволяла касаться себя так, как он меня касался. Даже во время интрижки, которой я планировала вернуть себя к жизни, я не целовала так, как целовала его. Не гладила, не царапалась, не кусалась. А про Пашку даже вспоминать не хочется. Я прекрасно понимаю, что все эти годы Скворец не хранил мне верность, так же, как и я ему. Но я оставила его для себя особенным. А он меня нет.