— Мне лучше знать, насколько это недопустимо, ― проговорила женщина, ― но я готова пойти на это, потому что только сейчас поняла, что личная встреча с героиней поможет вашей статье.
— Как, интересно? ― Девушка уже не скрывала своего недовольства.
— Вы сможете услышать всю историю от первого лица. И я вас уверяю, что вы сможете написать так, как не писали еще никогда. Я безоговорочно верю в развитие. ― Это было странно, но теперь Клеопатра Петровна поменялась с Мариной ролями, теперь она уговаривала ее, как несколько часов назад сама Марина упрашивала женщину начать свой рассказ.
— Ну, хорошо, ― с сомнением согласилась Марина. Она действительно устала и хотела домой. Клеопатра Петровна была права в том, что из личной встречи с неизвестной полоумной Александрой можно будет выжать больше, чем из нее самой. «Она просто невозможный рассказчик, и еще один вечер с Клеопатрой Петровной я уже не просто выдержу», ― невесело подумала Марина, ведь за расшифровкой диагноза все равно придется возвращаться. Но вдруг мелькнула мысль, что, может, и не придется, если таинственная Александра сможет нормально рассказать, что же с ней случилось полвека назад. ― Давайте я навещу ее, и посмотрим, что из этого получится.
Клеопатра Петровна удовлетворенно хмыкнула.
— Уверена, что получится все просто чудесно. Я сейчас найду адрес. ― И она побрела к книжному стеллажу. Там она стала перебирать скрюченными пальцами корешки книг. Наконец добралась до нужной и попыталась вытащить ее. Ничего не вышло ― стоявшие на полке книги были так плотно прижаты друг к другу, что достать хоть одну было непросто. Марина пришла на помощь пожилой женщине, и кое-как раскачивая книгу за корешок вперед и назад, смогла ее вытащить. Клеопатра Петровна проворно выхватила ее и принялась перелистывать страницы. Бумага была плохой ― тонкой и пожелтевшей, многие из страниц были уже порваны, а иные рвались прямо в руках Клеопатры Петровны, но ее это нисколько не смущало, она сосредоточенно что-то искала.
— Есть, ― довольно крякнула Клеопатра Петровна, вытаскивая вчетверо сложенный листок.
— Что это?
— Адрес, что же еще? ― Клеопатра Петровна уже увлеченно копошилась в дальнем углу комнаты, продолжая свои поиски. Девушка складывала в сумку блокнот, ручку, диктофон, быстрым движением выудила мобильник из сумки, проверила ― ни звонков, ни сообщений. — Алик мог бы и поинтересоваться тем, как у меня дела, ― недовольно пробормотала Марина. Ей очень хотелось поехать домой, но женщина продолжала искать что-то в своих бесконечных коробках.
— Нашла! ― воскликнула Клеопатра Петровна. ― Теперь все готово.
— Что готово?
— Марина, у меня просьба к вам, ― не удосуживаясь ответить на вопрос девушки, заскрежетала женщина, ― передайте Александре, меж собой продолжим звать ее так, этот сверток. Я ее давно не видела, думаю, ей будет приятно получить весточку от меня. А это адрес. ― И она протянула тот самый листок, что нашла в книге. Марине не хотелось ничего передавать, и Клеопатра Петровна с легкостью прочитала это на лице девушки. ― Я прошу вас, ― произнесла женщина таким тоном, что Марине стало стыдно, что не хочет помочь старой женщине.
— Хорошо, ― кивнула девушка.
— Извините, что не смогу вас проводить, мне давно пора отдыхать ― старым костям нужен покой. Лена вас проводит. До свидания. ― И, не сказав больше ни слова, она медленно удалилась вглубь дома.
Помощница Лена вышла в прихожую, хлопая заспанными глазами. Пока Марина надевала пальто, в коридор беззвучно вошел Дигби, он потерся о ноги девушки и протестующе замяукал, когда Лена взяла его на руки.
— Он хитрец, только и ждет возможности прошмыгнуть на улицу.
«Ох, Дигби, как я тебя понимаю», — подумала Марина, в этом доме ни секунды не хочется оставаться. Марина попрощалась и вышла в морозную ветреную ночь. Небольшой «Ситроен» ждал ее у подъезда. Его Марине подарил папа, когда девушка перешла через экватор в институте. Она быстро получила права, тоже не без помощи папы, и теперь любила рассекать по улицам Москвы, быстро, с максимально разрешенной скоростью. Стоять в московских пробках было куда менее интересно, но отказаться от машины у Марины и в мыслях не было. Возникали и другие неудобства, связанные с эксплуатацией автомобиля, например, девушка не любила заправлять или чистить машину от снега. Алик мужественно брал на себя эти обязанности. Но сейчас его не было рядом, и Марина, грустно вздыхая, сама взялась за щетку, чтобы смахнуть насыпавший за такой долгий вечер снег. Ночь была темной и звездной, вокруг было тихо. «Как можно так жить», ― думала Марина. Она привыкла к городскому шуму, и такая тишина пугала ее. Еще немного, и можно ехать, девушка открыла дверь и напоследок посмотрела на темный дом Клеопатры Петровны. В слабо подсвеченном окне гостиной, едва прикрытом кружевной занавеской, виднелось белое лицо Клеопатры Петровны. Она, не отрываясь, смотрела на Марину.