Машина и мотоциклы петляют по просекам. Похоже лейтенант тут все тропы знает. Мы едем куда то, я дремлю.
Полуторка резко остановилась. Я выглядываю из кузова.
— Что там? — спрашиваю у старшины.
— Немцы. Два танка и бронетранспортер. С машины заправляются. — говорит старшина.
— Так давайте захватим и по нагляку поедем. — говорю я вылезая из кузова.
— Ласка, а ну брысь в кузов. Захватит она, там колонна пехоты идёт. — ворчит лейтенант.
Я отмахиваюсь и через прицел осматриваю поляну. Две тройки, бронетранспортёр с двумя пулемётами и грузовик опель с бочками. Пехотинцы устанавливали козлы и укладывали шиты на столы и доски на лавки, всё это они таскали из машины с бочками.
— Рано нападать, ещё кухня не пришла. — бурчу я.
— Ты, чего придумала? — подходит капитан.
— Смотри подкатываем мотоциклы вон туда, с поляны их не видно. Как они сядут есть, атакуем. Я не пущу танкистов к танкам. Вы огнём пулемётов и личного оружия перебиваете немцев. Наряжаем часть парней в форму немцев. И по наглому прём по дороге. Два танка, транспортёр это не полуторка и два мотоцикла. — говорю я.
— Ну а с часовым, ты что делать будешь. — показал лейтенант на немца у переднего пулемёта.
— С него и начну отстрел. Вы лучше прикиньте, кто из парней сможет подобраться и с пулемётом справится. — говорю я.
— По знакам 17 танковая дивизия. — говорит старшин, посмотрев в блокноте.
— Ну, что или сидим или Ласку на дерево? — смотрит капитан на лейтенанта и старшину.
— Авантюра, но сработает, не ждут они такой наглости. — говорит лейтенант.
— Согласен, надо бить. По большаку мы до Барановичей быстрее доберёмся. — говорит старшина.
— Тогда Ласку на дерево и распределяем людей. Ты, шило в попе, лезешь на дерево и ждёшь отмашки. Стреляй через глушитель. По крайней мере первого. Где Лыба? Он в транспортёр полезет и с пулемёта поддержит. — командует Капитан.
Пока подкатывали мотоциклы на исходные и распределялись, я лезу на дерево. Часовой тут как на ладоне, да и подход к танкам вилен хорошо. Расположилась, жду. Минут через пять ко мне залезает боец. Осматривает подходы к бронетранспортёру.
— Смотри, я за тем кустом сяду, как ты его грохнешь, запрыгну внурь. Больше на машину не отвлекайся. — говорит он.
Протягиваю револьвер с глушителем.
— У меня нож. — отмахивается он.
— Время дорого. — говорю я.
Тот кивает берёт и буквально стекает по стволу. Минуты через три вижу его за кустом.
Вижу подъезжающую машину с прицепной бочкой для воды и упряжку с полевой кухней. Немцы потянулись к бочке, а упряжка проехала к столам. Первым умылся офицер, потом два крепких похоже унтера, остальные плескались кучей. Вот они потянулись к кухне. Первыми пайки получили офицер и унтера вместе с танкистами. Остальные получив пайки садились за стол. Вот устроился последний солдат.
— Ласка, работай. — даёт отмашку старшина, он стоит у дерева.
Я стреляю в часового. Тот смотрел на своих товарищей и просто осел в кузов бронетранспортёра. Успеваю увидеть как Лыба перепрыгивает через борт. Я снимаю глушитель и дозаряжаю патрон. Беру на прицел плечо офицера. Как только пулемёт с бронетранспортёра открыл огонь, стреляю в офицера, он валится с лавки. Три пулемёта не оставили немца шанса. Бой, а вернее избиение вермахта заняло три минуты, из которых две лейтенант и капитан заставляли бойцов прекратить огонь.
Осматриваю поле боя и достреливаю ещё живых.
— Хорош развлекаться, сами добьют, слезай. — приказывает старшина.
Спускаюсь с дерева. Иду на поле к офицеру, тот ещё жив. Снимаю с него часы и тыкаю в рану.
— Часть, задание? — спрашиваю я по немецки.
— Девушка, мне очень больно. Меня нужно доставить в госпиталь. — скулит он.
— Часть, задание? — повторяю я вопрос тыкая в рану.
— Кто ты? — смотрит он на меня с ужасом в глазах.
— Я русская земля и мщу за своих убитых сыновей. — говорю я ему по немецки.
Он пытается отползти от меня. Раздаётся приглушённый глушителем выстрел. Во лбу офицера появляется дырка. Лыба протягивает мне наган.
— В документах всё есть. Можно не пачкаться. — говорит он.
Я встаю. Пристраиваю часы на руку.
— Бойцы, штаны, сапоги и часы снимайте, мундиры вроде чистые. — кричу я.
— Часы понимаю, а остальное зачем? — спрашивает Лыба.
— У нас людей на все машины не хватит. Поставим тут полуторку, заминируем. Вот и представь едит или идёт немец по дороге, а тут полуторка и тела в одном белье. Что он подумает? — говорю я.