— Товарищи командиры, нельзя мне на передовую. Меня убьют. — заскулил он.
— А чего в снайперы пошёл? — спрашивает начальник.
— Я думал, стану первым меня в школе оставят. Я с детства хорошо стреляю, в тире призы всегда брал. А её наука не даётся. Ну не вижу я противников. Это ж не мишени. — скулит он.
— Выбирай, или на передок и докажешь, что не трус, или в трибунал. — говорит особист.
— Трибунал, то за что? — смотрит испуганно Цекало.
— За трусость. — пожимает плечами Ярослав.
— Передок, там шансы есть. — сникает парень.
Он не первый, был ещё такой. Тот до самострела дошёл, мол случайно указательный палец отстрелил, правда на левой руке. Только при обыске нашли у него письмо, где его отец приказывал, за красных не воевать и к немцам бежать. Мы просто обалдели тогда. Потом выяснилось, что его папаша из матёрых кулаков. Раскулачили и сослали его. Он чуть притих и на должность в заготконторе пристроился. Там по экономической статье сел. Вот сынку письмецо и отправил из лагеря. Ну парня к папаше и отправили.
Отправляем его на занятия, иду готовить выезд. Ехать нам сто километров под Старый Оскол. Немцы в феврале провели наступательную операцию и вклинились в нашу линию обороны. Вышли они на линию Курск, Харьков, Мелитополь. Так что линия фронта проходит, Мариуполь, Старый Оскол, Елец. Николаев. Одесса, Херсон держатся, перекоп у Крыма блокируют румыны, но лесть не пытаются в 1941 огребли хорошо. Японцы атаковали Перл-Харбор 31 декабря. Американцы потеряли четыре линкора, остальные сильно повреждены, ещё потеряли кучу самолётов. После этого США вступило в войну. В Африке у англичан возникли проблемы и они надавили на польское правительство в изгнание и те потребовали от СССР отпустить армию Андерса. Советское правительство перебросила их на границу Ирана и выгнало их пешком, почти семьдесят тысяч человек. Англичане обрадовались, но не смогли толком организовать переброску и почти три тысячи умерли по дороге. Остальных не разбираясь на военных и гражданских перебросили под Тобрук, там как раз шла мясорубка. Часть поляков демонстративно отказалась идти за Андерсом и приступили к формированию корпуса.
Я везу очередную партию курсантов, мы постоянно так делаем. Раз в месяц я отвожу на передовую очередную партию курсантов. Там мы устраиваем немцам, венграм и румынам локальный геноцид. После сдачи этого зачёта, снайперы поступают в распоряжение или НКВД или РККА, в зависимости от результатов.
Второго марта, я и двадцать курсантов еду в вагоне в Касторное, оттуда мы поедем в Старый Оскол. В дороге мы будем двенадцать часов. В Старом Осколе нас переправили на разъезд Окуни, оттуда в Морковино. Там в районе реки были пехотные позиции. Это уже передний край. Проходим в передовые окопы. Тут к нам подходит майор особист.
— У них снайперы появились. Опасно молодых пускать. — говорит он.
— Курсанты, остаться на позиции, ждать приказа. — говорю я и ухожу в передовые окопы.
Осматриваю позиции за рекой. Три снайпера, новички или осмелели. Один матётрый, но расслабился. Просто пялится в бинокль. Солнышко нам с бока и мы на равных. Сажусь в окоп и устанавливаю БраМит.
— Ракету пустите? — смотрю я на майора.
Тот берёт ракетницу и готовится выстрелить.
— Три, два, один. — командую я.
Выстрел ракетницы, маскирует выстрел моей винтовки. Старший немецких снайперов, уткнулся с развороченным затылком. Зову курсантов.
— Там три снайпера. Кто готов? — спрашиваю я.
Поднимается шесть рук. На позицию, огонь парами. Цели слева направо. Остальным готовность и огонь по пехоте, после устранение угрозы. Контролирую матёрого и приглядываю за курсантами. Вот они дали залп и я вижу поднимается винтовка, мёртвого инструктора. Ловлю голову в кепи с эдельвейсом и стреляю. Готов, думал я удовлетворюсь наблюдателем, то вроде эсэсовцем был. Выручил меня именно страх, ну не по себе мне было, даже после того как первого сняла. Курсанты разошлись не на шутку. У немцев “весёлый день”, бегают, прячутся и умирают, позиция тут больно классная. Вот видимых целей нет.
— Разбить снайперские винтовки и всю оптику. — командую я.
Ребята справляются за минуту. Я разбираюсь с винтовкой матёрого. Уходим в тыл.
— Товарищ майор, курсанты экзамен, сдали. Шесть человек на отлично, остальные хорошо. — рапортую я.
— Капитан, забирай, тех шестерых, что по снайперам работали в отдел, остальных распределяй. — командует Майор.
— Те похоже тоже экзамен сдавали, один с опытом, три новичка. — говорю я.