Но собеседница, хоть и не горела желанием общаться — это было очевидно, — благосклонно выслушала и даже ответила, позволяя завязать беседу.
Несколько банальных фраз, но Дина приободрилась, осознавая простую в целом истину. Несмотря на дорогую обёртку, эти женщины не так уж отличаются от неё самой или, не к месту будет помянут, от Генриса.
Ко второй вероятной заказчице Дина подходила уже увереннее. А третья подошла сама. К ней присоединилась четвёртая, пятая… Не всех интересовал Эдельвейс или предоставляемые им услуги, гораздо чаще звучали вопросы более личного характера. Первые раз или два Дина растерялась, ощущая противоестественное желание ответить весьма однозначно. Какими бы ни были её несуществующие отношения с начальницей, это не повод обсуждать их с кем бы то ни было.
«Вы всегда можете задать этот вопрос мисс Эвли», — профессионализм помог удержаться от грубостей и отшутиться. И пусть улыбка вышла натянутой, а смешок немного нервным, все любопытствующие явно оказались удовлетворены полученным ответом.
Образовавшаяся вокруг толпа разошлась совершенно неожиданно, и Дина выдохнула, чувствуя лёгкую усталость. Всё же подобная ситуация была ей в новинку.
Новые собеседницы не спешили подходить за разговорами, и девушка решила позволить себе маленькую передышку. Пройтись по залу, полюбоваться картинами и, может, даже промочить горло стаканом сока. Набраться сил перед новым штурмом — вряд ли многие из тех, с кем она уже пообщалась, обратятся в итоге в Эдельвейс. Значит, стоит попытаться наладить больше контактов. В конце концов, раз уж Эвли представила её своим заместителем, то стоит воспользоваться этим шансом.
— Дина! — громкий, наполненный незамутнённой радостью голос. Такой знакомый…
Надина передёрнула плечами, решив, что ей послышалось, и резко обернулась, неверяще глядя на стремительно приближающегося Генриса. Осунувшийся, с тёмными мешками под глазами, в одежде не по размеру… Девушка вздрогнула, остро ощутив свою вину, и в растерянности замерла на месте. Не отрывая взгляда от бывшего и совершенно не зная, как себя вести.
— Дина, я так рад!.. — глаза парня были подозрительно мокрыми.
Он потянулся обнять, и Дина отшатнулась, моментально отмирая. Вблизи она осознала ошибочность первого впечатления. Несмотря на тень усталости под глазами, сам Генрис выглядел загорелым, а щёчки оказались весьма пухлыми. Да и одежда, при ближайшем рассмотрении, оказалась вполне модной. Но, последней каплей, развеявшей флёр былых чувств, стал крошечный, почти выцветший, синяк засоса красующийся на шее и который Генрис даже не попытался скрыть.
Дина рассматривала мужчину перед собой с болезненным любопытством, не узнавая в нём того, кого когда-то любила. И понимала, что никогда и не знала его. Настоящего его.
Генрис стоял в шаге, ошарашенный холодностью «своей Заври» и с беспокойством скользил взглядом по её лицу и телу, будто что-то ища. От его радости не осталось и следа, оставляя место лишь тревоге.
— Дина… — его голос дрогнул, срываясь в полупридушенный сип, и следующий вопрос прозвучал совсем тихо. — Ты потеряла ребёнка?
Надина поморщилась от тоски в голосе Генриса и недоумённо посмотрела на него, не понимая о чём идёт речь.
— Какого ещё ребёнка? — Дина посмотрела с подозрением и незаметно оглянулась по сторонам, чувствуя, что они начинают привлекать слишком много внимания.
— Нашего… — лицо Генриса скривилось, а глаза подозрительно заблестели, как если бы он собирался заплакать. — В годовщину… Ты ведь хотела сказать про ребёнка?!
Дина снова поморщилась от чересчур театрального надрыва в голосе бывшего и, поняв, о чём он говорит, издала тихий смешок. События месячной давности сейчас не казались чем-то болезненным, а воспоминание о нелепом слухе и вовсе вызывало лишь снисходительную улыбку.
— Не было никакого ребёнка, — Дина покачала головой и слабо улыбнулась, ловя недоверчивый взгляд мужчины. — Я собиралась делать тебе предложение.
— Пре… Предложение? — сбивчиво повторил Генрис, расцветая недоверчивой улыбкой.
Но Дине виделось в этом простом и даже любимом некогда жесте лишь ужимку — наигранное проявление эмоций, не имеющее ничего общего с искренностью.
— Предложение. До того, как увидела тебя в постели с… с другим, — произнести это оказалось неожиданно трудно. Только не от боли, а от отвращения.
— С дру… Что?! — возмущение Генриса слышали, наверно, все присутствующие.