— Как? — ее глаза раскрылись от удивления.
— Ты слышала о четырех сестрах Хорнах? Я Хорна Севера — Норна. Мы дочери Великого Неба, прядем нити жизни каждого человека и дракона. От нас не зависит то, как он проживет свою жизнь, мы можем только прервать ее, когда человек или дракон попросит нас об этом или кто-то или что-то не прекратит ее — болезнь, война, убийство.
— Хорны! — с каким-то священным выдохом произнесла Виолта.
— Когда родился Варрел, — продолжила Норна, — я, как старшая сестра, начала прясть нить его жизни, увидела его нелегкий, но великий путь, весь в узелках, темный, без любви и света, пока не появилась твоя нить, белая и сияющая, которая должна сплестись с его нитью и исцелить его. Но с самого начала все было сложно. На месте соединения ваших путей был огромный узел обиды и боли, который мне не удалось развязать. Да и не имела я право развязывать его. Только знай, что твоя судьба связана с принцем и будущим императором. И у тебя будет ребенок от него, который уже поселился у тебя под сердцем. Мне пришлось уйти из чертогов, чтобы стать простой пряхой в этом подорожном доме, где мы встретились, чтобы спасти тебя. Сейчас тебе нельзя появляться рядом с Варрелом, опасно для тебя и твоего сына. Слишком много врагов у Доррвена и Варрела, даже во дворце тебе опасно, а ребенку твоему и подавно. Рядом с Варрелом женщина, которая пойдет на все, чтобы устранить тебя и твоего сына, даже если ее выгонят из дворца. Она будет мстить всегда. Именно она смогла усыпить дракона Варрела. Не знаю как, но он сквозь мглу заклятья смог почувствовать тебя, признать своей фортаной. А потом его снова накрыло заклятье и он просто уехал, даже не вспомнив тебя. И заговор тлеет во дворце, враги будут готовы на все, чтобы убить тебя и твоего сына. У драконов может быть только одна фортана и только она может родить ему истинного наследника. Если убьют тебя до того, как появится на свет твой сынок, род Драконоса прекратиться.
Виолта слушала женщину, распахнув глаза. Она никак не могла поверить, что сама Богиня Неба и жизни сошла из своих чертогов, чтобы спасти ее. И в то, что она является фортаной Варрела никак не могла поверить. Кроме ужаса, боли и обиды никаких других чувств к нему не было. Ей хотелось навсегда забыть тот день, когда он увез ее из дома, ту ночь, когда он сделал ее своей женщиной и оставил ей свое семя.
— Я помогу тебе, — продолжала Норна, — у тебя родится сын — наследник Варрела. Когда об этом станет известно, его тут же бросятся искать и враги и женщина, которая сейчас рядом с Варрелом, чтобы убить его. Я пока не вижу нить судьбы твоего мальчика, только яркий огонек, но верь, он будет великим драконом.
— Норна, как я могу быть фортаной Варрела, я же обычная девушка? Во мне нет ни искры магии?
— Ты уверена? — с улыбкой спросила женщина. — Скажи, кто твоя мама?
— Мама? — она с удивлением посмотрела на Норну и та кивнула. — Мою маму звали Атания, отец познакомился с ней, когда ходил в Арпаллу. Оттуда они вернулись и здесь стали мужем и женой, хотя родители отца и были против. Потом у них родилась я. Но я не слышала, чтобы у мамы была какая-то магия.
— Потому что она ее никому не показывала. Это магия света, любви, магия самой жизни.
Виолта задумалась. Она всегда помнила свою маму молодой и самой красивой, казалось, что даже дневное и ночное светила улыбались ей. Всегда в их доме звучал искристый смех мамы, болезни обходили их дом стороной. А в саду всегда буйно цвели деревья, урожай ягод и плодов всегда был таким великим, что приходилось раздавать по соседям. И у Виолты, когда она подросла, тоже все играло в руках. Стоило ей посадить небольшой чахлый росток, полить его водицей из речки, возле которой стоял их дом, попросить землю принять его, как через какое-то время он набирался сил и начинал цвести. А какие вкусные плоды росли на посаженых ею деревьях. Но никогда девушка не считала это чем-то особенным, просто она любила растения, деревья, разговаривала с ними, просила землю поделиться своей силой, дать влагу корешкам.
Осознав все это Виолта снова посмотрела на Норну, которая улыбалась все шире.
— Ну что? Есть у тебя магия?
— Не знаю, — честно ответила Виолта.
— А еще скажи, когда пришла первая волна черни, болела ли ваша семья?
Она задумалась и покачала головой.
— Нет, мама тогда варила настои и давала нам с отцом, сказала, что это убережет нас. Она и соседям их предлагала, но они не любили маму, всегда относились к ней не очень хорошо, отказывались пить ее настои. Тогда мама по ночам, когда никто не видел, выходила на дорогу и выливала свои настои. Я ее спросила, зачем она это делает. Мама тогда ответила, чтобы чернь не пошла дальше.