— Обязательно спасём! — просипел, поднимаясь по трапу, матрос. — Всех спасём, мадам. Не переживайте.
Вслед за первым матросом, поднялись с детьми и женщинами на руках другие. Потянулись к трапу смельчаки. Трап слегка покачивало вверх-вниз, и справа-налево, и нужна была некоторая сноровка, чтобы заскочить на нижнюю площадку. Однако процесс спасения потерпевших кораблекрушение скоро завершился.
— Где пробоина? — спросили со стального борта.
Невельской уже понял, что перед ним корабль полностью сделанный из железа. Он сам был знаком с Нахимовым, который будучи мичманом служил под началом генерал-адьютанта К. А. Шильдера на подводной лодке, изготовленной в 1834 полностью из метала. Лодка была снабжена двумя ракетными станками, по три ракетных снаряда в каждом. Пуск ракет мог осуществляться как в надводном, так и в подводном положении.
Он знал, что в Англии и Франции строили такие корабли. Первое полностью стальное паровое судно было построено англичанами в тысяча восемьсот двадцать первом году, а в 1846 году доктор Проспер Пейерн построил во Франции первый железный военный корабль с паровой машиной для механического привода винта — подводную лодку, проект которой разработал в 1795 г. его соотечественник Арман Мезьер.
Первый проект корабля с усиленным железом корпусом (бронированием) разработал французский инженер Дюпюи-де-Лом в 1845 году. Ещё Нахимов слышал, что теперь во Франции строятся первые броненосные корабли, точнее — плавучие батареи.
— Ни надводных, ни подводных кораблей Россия пока не строила. Значит, это или французы, или Британцы, — подумал Геннадий Иванович. — Неприятная история.
— Вы хорошо говорите по-русски, — сказал Невельской.
— Потому что я русский. Поднимайтесь на корабль. Моряки сами справятся с пробоиной. Все ваши люди уже тут, команда пусть спасается, а наши помогут.
— У меня тут груз, — неуверенно проговорил Невельской.
— Ничего не случится с вашим грузом. Поднимайтесь. Как раз поговорить надо было. Вот случай и представился.
— Ничего себе, случай, — тяжело вздохнул Нахимов и поднялся по трапу, который тоже оказался сделанным из серо-блестящего металла. Ступеньки трапа были рифлёными и ноги, обутые в кожаные сапоги, по ним не скользили. Поручни приятно холодили ладони.
— Что они делают? — спросил Невельской, указывая на матросов, спускающих какие-то гибкие трубы на барк.
— Сейчас воду откачают и займутся вашей пробоиной.
— Дряхлое судно, — махнул рукой Невельской. — Рояль жалко. Сам цесаревич Константин подарил Катеньке.
— Жена ваша, Геннадий Иванович? — спросил незнакомец.
— Так точно. Только поженились. Вы меня знаете? Мы знакомы?
— Извините, не представился. Я владетель Уссурийского края. Можете называть меня Александром Викторовичем.
— Э-э-э… М-м-м… Как же так? Почему владетель?
— По праву сильного, — пожал плечами Александр. — Пошлите в мою каюту, я там всё вам объясню.
— А где Катерина? — с тревогой в голосе спросил Геннадий Иванович.
— Она устраивает женщин и детей, — сказал рядом стоящий офицер. — На вертолётной площадке.
— Хочу посмотреть! — решительно заявил исследователь Амурского края.
— Конечно, — кивнул головой Александр.
Прошли коридором по надстройке и вышли наружу на огромную по меркам корабельных стандартов отношений длины к ширине, площадку. Её ширина была не менее сорока футов.
— А это значит, что длина корабля должна быть около двухсот футов, — прикинул Невельской. — Солидно!
— Двести футов, корабль? — спросил, оглянувшись, Невельской, следовавшего за ним командира корабля.
— А? Что? Вы про длину? Э-э-э… Двести, э-э-э, футов, это шестьдесят шесть… Нет… Девяносто два метра. Э-э-э… Триста шесть футов. Примерно.
— Ого! Только «Великобритания» триста двадцать два фута. А вы, значит, француз?
— Почему? — удивился командир «Анадыря».
— Ну… Метры — это у Французов.
— Не обязательно, — хмыкнул Капраз Орлов.
Катерина увидела мужа и поспешила к нему.
— Ты представляешь, милый, у них такие палатки! — затароторил Катенька, — такие палатки! Тонкие крепкие, красивые. Нашим не чета.
— Как вы тут, — перебил её супруг. — устраиваетесь?
— Устраиваемся? Что с кораблём?
— Спасают, — вздохнул Невельской. — Пойду с нашими спасителями поговорю.
— Вас, когда захотите, проводят в нашу каюту, — проговорил Александр. — Приходите, будем пить чай с шанешками. Наш кок их прекрасно готовит.
— А кто?
Александр показал на матроса в белой форменке из плотной хлопчатобумажной ткани с пришитым тёмно-голубым воротником,наблюдавшего за процессом размещения ошалевших от неожиданного счастья «гостей». На глазах у жены Невельской увидел радостные слёзы и ему тоже передались её эмоции. Он прерывисто втянул в себя воздух, «крякнул» и выдохнул: