— Извините, но несмотря на всё, что я видел самолично, то, что вы пришли из будущего, не поддаётся пониманию, э-э-э, разуму.
— Однако факт — есть факт, — развёл руками, будто извиняясь, Александр. — Я вот, например, не могу понять, как замерзает вода, но это факт, явление природы. Вот и факт моего появления здесь можно считать явлением природы. Просто я могу управлять более тонкими её материями и энергиями. Прошу принять сей факт, как должное, иначе дальше этого момента мы не продвинемся. А мне очень бы хотелось, чтобы вы поняли другое.
— Я слушаю вас, Александр Викторович.
— Дело в том, э-э-э…
Санька хмыкнул.
— Дело в том, дорогой Николай Николаевич, что пулемётов я вам не дам. И пушек таких, как у меня, не дам, и технологий не дам.
— Но, как же…
Муравьёв удивился так, что у него на лбу резко выступил обильный пот и он, почувствовав это, обтёр лоб платком, при этом сильно подавшись телом вперёд.
— Вы сами говорили господину Невельскому, что поможете нам в войне с Британией и Францией.
— И от слов своих не отказываюсь. Помогу. Но сам. Я сам буду топить их корабли, а вы сами готовьте к войне вооружение, боеприпасы и выстраивайте логистику, э-э-э, снабжение. Я предоставлю вам удобные порты, бухты и заливы, но воевать на берегу вы будете сами. Думаю, что на Тихом океане война закончится быстро, а вот в Крыму надо будет поднапрячься. Британцы кушать не могут, так вас не любят. Поэтому до вашего правительства нужно донести это. Ещё есть почти два года. Я могу дать полный расклад всех сражений, которые приведут вас к поражению. А вы думайте и решайте сами, что можно предпринять, чтобы их избежать.
— Но… Я это не решаю, А донести такое кому-то из правительства? Там же вкруг англофилы.
Муравьёв покрутил головой.
— Никто не просто не поверит, а не захотят верить.
— Вам же всё равно придётся сообщать государю о ситуации с Уссурийским краем. Эта территория теперь моя. И чтобы её заселять вашими переселенцами нужно России договариваться со мной. И иначе, чем мирным путём вам со мной договориться не получится. Уже сейчас реки Уссури и Амур перекрыты моими боевыми кораблями. Спланированная вашим правительством экспансия на Дальний Восток не удастся.
Ваши правители должны были воспользоваться опиумной войной, которую навяжет Британия Китаю в тысяча восемьсот пятьдесят шестом году и заключить неравноценный договор с Китаем, но сей шанс упущен. Этот договор подписал я. И что вы станете делать?
— Но, ведь вы заняли эти территории для нас, как сказал господин Невельской. Вы же русский человек…
— Русский, да… — вздохнул Санька. — Но мне не нравится, куда рулит Ваша империя. А наша уже зарулила. По мне, так ваше правительство не тем занимается. По крайней мере с нашей высоты времён так видится. Понятно, что оно торопилось опередить Французов и британцев. Так вот, я уже их опередил. Всё. Можно расслабить, э-э-э… Всё можно расслабить. И ещё… Тут ходят слухи, что Российская империя пытается продать Соединённым Штатам Америки Аляску? Так вот, я бы её у вас купил. За те же самые деньги.
— Прошу прощения, Александр Викторович. Так много всего… У меня идёт голова кругом…
Муравьёв, действительно, резко побледнел.
— У меня есть декларация намерений и предложений, — однако продолжил Санька. — Её-то и надо бы отправить в вашу столицу.
— Да-да, конечно, только мне нужно собраться с мыслями, чтобы изложить, э-э-эх, эти мысли на бумагу.
— Сорока суток вам будет достаточно, чтобы обдумать ваш доклад?
— Почему сорок?
— Я предлагаю вам отправиться в Санкт-Петербург на моём корабле. Он доставит вас в столицу именно за сорок суток.
— Сорок суток на корабле через полмира? Это же будет путь в восемнадцать тысяч миль!
— Чуть меньше, но не в этом соль. Сорок суток, или шестьдесят… Всё равно — значительно меньше, чем на собаках, оленях и верхом. Плюс комфорт, питание. С вами поеду я. На всякий случай. Вдруг мне соизволят дать аудиенцию.
— Э-э-э… Ваш корабль произведёт фурор. Не боитесь, что все разведки мира соберутся в Санкт Петербурге?
— Волков бояться — в лес не ходить. Ну, так поедем?
— С удовольствием!
Санька, планируя когда-нибудь поход на Балтику, как только перетащил в этот мир первый корабль, сразу отправил его к Африке. Это был первый из «Анадырей». На восточном побережье Африки, в бухте Мампуту, где стояла разрушенная но не брошенная колонизаторами португальская крепость, корабль встал на якорь и дежурил там, отгоняя португальские корабли с переселенцами, только-только решившие вдруг возобновить экспансию. Потом там на дежурство встали другие корабли, полностью перекрыв доступ в указанную бухту португальским кораблям снабжения.