— Да где же взять-то ту броню? — воскликнул Константин Николаевич.
— У вас в Луганске целый литейный завод стоит. И буквально стоит. Вы, что его раскрутить не можете? Там же железа, марганца, угля залежи. В сорок девятом году в записке «О Городищенском антрацитовом руднике» начальник завода Фелькнер Фёдор Иванович дал анализ состояния и показал перспективы развития Лисичанского, Успенского и Городищенского рудников. Уже сейчас под его руководством были проведены исследования центральной части Донбасса, которые сыграют заметную роль в развитии чёрной металлургии региона. Но почему не сейчас? Вам, что не нужна сталь?
Особы царской крови налились её одновременно, словно соединяющиеся сосуды, переглянулись. Александр Николаевич пожал плечами.
— Завод создали в тысяча семьсот девяносто пятом году и почему только сейчас разведано хоть кое что?
— У нас нет ответов, на ваши вопросы, Александр Викторович.
— А я вам скажу. Не на то деньги казённые расходуете. В сорок третьем году по проекту заводского инженера Летуновского построен пароход с металлическим корпусом для Черноморского флота. Думаете, они не справятся с броненосными батареями? Что, в казне денег нет? Ну, да ладно. Сейчас я вам денег дам. А вы — перепишите сей завод на меня. И разрешите изыскания руд и угля в тех местах, что я покажу начальнику завода. Договорились, Николай Павлович?
— Договорились, — вздохнул император. — Разве вам откажешь?
— На какое имя завод отписывать? — удивился Константин Николаевич. — Разве у вас есть тут имя, документы?
— Какие-то, конечно есть, — хмыкнул Санька, — но не думаю, что они вам подойдут. И не надо отписывать завод на меня в буквальном смысле. Я дам вам лицо, моего подданного. Выпишу документы от королевства Бохай. И, кстати, не правильно ли будет подписать нам договор о признании Бохай, как нового субъекта международного права?
— У вас, вы говорили, имеется решение императора Китая о выделении данных территорий в суверенное государство. Готовьте меморандум о признании с приложением копии. Наш госсовет рассмотрит. Да, Саша?
— Да, папа. Не вижу никаких преград в установлении двусторонних торговых отношений. Это нам самим весьма выгодно. Процесспереселения на Амур запущен. Как мы понимаем, вы совершенно не против, чтобы мы осваивали эти земли совместно?
— Не против, но пока только правого берега Амура. Не Уссури. Но там и до устья вашим людям найдётся, что осваивать. Главное направление вашего, Николай Павлович, внимания прошу нацелить на Крым и Новоросию. Железные дороги — наипервейшая и наиактуальнейшая задача. Рельсами Луганский завод обеспечит.
— Из какого, простите, сырья? — удивился Александр Николаевич. — Урал тоже озадачен рельсовыми заказами. Сейчас заканчиваем дорогу из Петербурга в Москву. Дальше у нас по плану дороги: Москва-Коломна, Коломна-Рязань, Рязань — Ряжск, Ряжск-Моршанск, Моршанск-Сызрань. До восьмидесятого года думаем дотянуть рельсовое сообщение до Оренбурга. Вся руда и все рельсы расписаны.
— Сырьё я пока привезу своё, то есть, шведское. От вас нужны только люди. А поэтому очень нужна отмена крепостного права. Мы дадим безземельным крестьянам работу на металлоделательных производствах и в шахтах. Полагаю, в течение года проложим железные дороги, сделаем вскрышу рудных мест и угля, запустим производство рельсов из собственного сырья. Рельсы пока привезу свои.
— Да, как же вы привезёте, ежели французы каналы перекрыли? — спросил, улыбаясь государь.
Санька не стал шутить на счёт бомбы и другого пролива, параллельного проливу Босфор. Это для наших людей, знающих про ядерные заряды, смысл понятен без объяснений, а тут пришлось бы полдня читать лекцию на тему: «Как космические корабли бороздят просторы Большого Театра».
— Не стану от вас скрывать… У меня есть возможность устроить переход из мира в мир в каком угодно месте. Хоть в саду вашего дворца. Через такие переходы и обеспечу доставку оборудования и сырья.
— Так кто же вы, всё-таки, такой? — вопросил государь.
Санька вздохнул.
— Сказано уже. Я ваш ангел — хранитель. Но если вы сами себе будете помогать и слушаться моих советов. Нет? Я умываю руки.
— Крылья? — серьёзно спросил Константин Николаевич.
— Руки. Руки. Вот эти самые руки, — сказал Санька и показал раскрытые ладони.
— И нет у меня иных рук кроме ваших, — процитировал ветхий завет император.
— Не этот случай, Николай Павлович. — Не нужно впадать в мистику. Всё, на самом деле, банально просто. Если абстрагироваться от потустороннего.
— А оно есть? Потустороннее? Если от него нужно абстрагироваться…