Возмутились французы, оставшиеся запертыми в Шанхае. Французские корабли выпустили, но они, вероятно думая, что вернутся в большим флотом и накажут китайских варваров, напали на одиноко стоящий торговый парусник без единого пушечного порта. Единственным его орудием был стоящий у него на корме фальконет.
Французских «смельчаков» было четыре. Было… Фальконет вдруг «затараторил» и на корабли огненным ручьём полились вроде бы не крупные, но разрывающие и поджигающие борта осколочно-зажигательные-трассирующие снаряды.
В тот же день представитель французской Ост-Индской компании — французский консул — получил свою ноту протеста и ноту об объявлении войны.
Новый одна тысяча восемьсот пятьдесят третий год отмечали у Саньки «в горах» на речке Сучан. Отмечали большой компанией куда входили и Санькины компаньоны, и некоторые командиры кораблей, несущих службу в этом мире. Накануне славно поохотились на лося.
Снегу насыпало в ложбинах по «самые гланды». Выручали снегоходы и пробитые вездеходами дороги, на которые и выходил уставший зверь. Никакому лосю не хочется бродить по грудь в снегу вот и ходили они по дорогам, проторенным Санькой до оленьего хозяйства, до водохранилища и до самой Находки.
За два года аборигены попривыкли к рычащим повозкам и странного вида помощникам демона гор. Привыкли, что в странном городе, родившемся по велению духа, можно на шкурки или рога выменять деньги, на которые можно купить продукты или хорошее охотничье ружьё и патроны к нему.
Оружие и патроны продавалось только местным жителям, у которых имелся паспорт с фотографией. Для европейцев китайцы были все на одно лицо и Санька пошёл на хитрость, наняв на торговлю оружием своего соотечественника, китайского происхождения, отлично разбирающегося в манзовских лицах.
Нефть на Сахалине текла рекой, Находкинский НПЗ успешно справлялся с поставляемыми объёмами, перерабатывая её и снабжая топливом и маслами, хоть и не полностью, гражданских потребителей и флот.
Появились первые жулики-контрабандисты, использующие порталы переходов для личного обогащения, треллюя в свой мир пойманную здесь рыбу, красную икру крабов. Некоторых вычислила контрразведка Санькиного мира. Тех же, кто пришёл из миров девяностых годов, загребли местные бандиты. Причём, загребли и раскрутили всю цепочку. Кто-то, скорее всего, бандитов на морячков навёл. Да-а-а…
Но это было «нормально» в девяностые годы. Многие «служивые» переходили на сторону бандитов и «прессовали» своих же сослуживцев. Но Санька не стал вникать в произошедшее, а просто изложил проблему «безопасникам» из своего прошлого мира. И попросил разобраться. Безопасники командировали в иные миры пенсионеров-ветеранов из подразделения «волкодавов». Имелось такое в девяностых в «конторе». Те изучили ситуацию и разобрались, «зачистив поляну по беспределу». То есть ликвидировав всех членов преступной группировки подчистую. Тем более, что все они им были хорошо знакомы по их миру, где не все получили по заслугам.
— Хоть там получилось порядок навести, — радостно улыбаясь, сказал один из стариков, которого Санька оставил руководить его собственной безопасностью. Без неё, оказывается нельзя было обойтись и в другом мире. — Кстати, спасибо, Александр Викторович, за предоставленное здоровье.
— Да, на здоровье! — рассмеялся Санька и все сомкнули бокалы под бой курантов.
Глава 28
Однако Санька запустил своих бывших соотечественников в иной мир не для того, чтобы с их помощью добывать нефть и разрабатывать другие ресурсы. Ему было нужно, чтобы кто-то начал договариваться с туземцами от лица его, Санькиного государства. Чтобы продвигать королевство Бохай на международной, так сказать, арене. И таких людей, отлично говорящих на языковых диалектах Персидского залива, прислали.
Их было трое. Разные внешне, они были похожи в одном — их лица не выражали эмоций. И ещё, они, словно общаясь телепатически, почти не разговаривали между собой.
Они прибыли на той же плавучей нефтяной платформе, которая расстреляла пять британских кораблей у Адена. Сначала они провели встречи с «шаманами» Порт-Саида, что-то для себя прояснив. Потом пересели в пришедший следом за платформой БДК. БДК вошёл вглубь левого Синайского залива, который в дальнейшем должен был стать продолжением Суэцкого канала, и в самой его оконцовке высадил группу вооружённых людей, которые, выгрузив военную — и не только — технику, принялись обустраивать пограничный пост.