Действительно, довольно скоро показалась высокая стена города. Казалось бы, вот и мой шанс, чтобы отделиться от остальных и заняться своими делами, однако вскоре стало ясно, что всем членам отряда требовалось явиться в город, а не только безопасникам, которые нас возглавляли. Да и сказать я по-прежнему ничего не мог. Кстати, что мне казалось весьма любопытным, так это отсутствие здесь кого-либо у ворот. Они просто автоматически открывались и впускали внутрь тех, кого ждали в городе. Этот метод показался мне более действенным, чем когда пара стражников была единственным препятствием. Собственно, будь такая система безопасности в пустыне, в некоторые города я бы точно не попал.
Город чем-то отличался от уже увиденного мной. В первую очередь, не было добывающих вышек. Я их не только здесь не увидел, но и не услышал. Таким образом, это поселение было заметно тише того, где я успел побывать. Да и внешне здесь было все скромнее, в первую очередь бросались в глаза дома, которые максимум были здесь высотой в 5–7 этажей. В целом город казался уютнее за счет таких вещей. Возможно, это ощущение было вызвано еще и тем, что металла вокруг также было меньше. Здесь местные больше предпочитали использовать деревья в строительстве и декорациях. И уж никак все это нельзя было назвать ненадежным, зная какой прочной местная древесина могла быть. Да и судя по качеству отделки, все же на этом континенте люди не только умели пользоваться более технологичными инструментами, но и уделяли внимание внешнему виду. Впрочем, эту тенденцию я заметил еще с северной части пустынного континента.
Дорога в местное отделение заняла заметно меньше времени, чем я ожидал. Город и правда был весьма компактным. Когда мы прибыли, всех пересчитали, как и все оружие и транспорт, которые у нас были. Заодно местные пожаловались, что подготовка их сил и оформление занимало куда больше времени, чем у нас. Хотя мне казалось, куда уж дольше было, ведь пока они соберутся, можно весь континент облазить вдоль и поперек. Полезной оказалась лишь информация о беглецах, по сообщению местного охотника, среди преступников было три девушки и один крупный мужчина. Также было сообщено, что они были весьма потрепаны и не атаковали никого, а просто продолжили свой путь. По описанию все сходилось и я даже был рад полученной информации.
После недолго присутствия в этом поселении, мы снова продолжили путь. Стало ясно, что одолев наш отряд, охота на команду не прекратится, другие города только с радостью возьмутся за преследование, а потому нужно будет заодно придумать, как поменьше светиться. Такой беззаботности я не ожидал, что команда позволит какому-то свидетелю доложить о своем местонахождении. Все-таки собрать за собой целую толпу преследователей было ненормально.
Дорога проходила без происшествий и я уже с нетерпением ждал наступления вечера. По расчетам оставалось еще день-полтора до встречи, значит, этим вечером был единственный шанс начать подготовку к диверсии. Ближе к вечеру вся колонна остановилась и снова начала обустраивать стоянку по возможности ближе к дороге. Я решил проверить, какова же будет реакция окружающих, если я удалюсь на некоторое время. Поэтому, как только все расположились в спокойной обстановке за ужином, я, особо того не скрывая, отправился в заросли. К моему удивлению, либо никто этого поступка не заметил, либо всем было абсолютно плевать, что я задумал. Скрывшись за кустарниками, я с огромным облегчением расслабил лицо, которое постоянно до этого момента изображало полную отстраненность. Как можно скорее требовалось найти подходящие фрукты или хоть что-то знакомое, кроме стафии, которая росла вообще повсеместно. Однако, кушинов здесь не было, а местный климат не позволил бы быстро высушить стебли. Таким образом, взрывчатки я лишался.
Зато довольно быстро я обнаружил плоды, которые искал. Собрав несколько штук, я продолжил искать что-нибудь, что могло мне пригодиться. Однако, то ли соображал я от усталости куда медленнее, то ли и правда ничего подходящего в округе не было, но я так и не обнаружил ничего, что могло бы мне еще как-то помочь. Конечно, испортить несколько винтовок было эффективным решением, но меня настораживало то, что про команду нам доложили, как про измотанных людей, не представляющих серьезной опасности. Решив, что обязательно что-нибудь еще придумаю, я направился обратно в лагерь, собрав немного стафии заодно. На ум пришло то, как Рин траванулась стеблями, которые испортились за какое-то время. Правда, я абсолютно не знал, сколько же этого времени нужно, потому что после того случая мы либо ели стебли прямо сразу, не отходя от места их произрастания, либо полностью избегали.
Как выяснилось, мое исчезновение безопасники все же заметили. Но, как и в предыдущие разы, они с легкостью нашли объяснение моим поступкам без моей помощи.
— Ты ведь не видел никогда местных лесов. Наверняка, где-то еще в глубине у тебя остались зачатки разума — предположил Лард, на что я ему кивнул. — Но больше так не делай, ночью в лесах довольно опасно, сам же уже попадал в ядовитые болота. А неприятностей можно найти куда больше, чем ты себе представляешь.
— Мы вот, например, ночью в лес ни за что не полезем, мало ли какой зверь там попадется. Пусть живность лучше будет в компетенции охотников. А мы как-нибудь вдоль дорог расположимся, где проложены отпугивающие маячки — неожиданно разрешил Приг мои молчаливые вопросы о странной приверженности местных устраивать привалы прямо на обочинах.
— В общем, пора всем отправляться спать — внезапно заявил Лард.
Именно этого я и хотел. Единственной сложностью было не отключиться самому, пока ожидал подходящего момента. Но я был слишком взволнован, и довольно многими вещами. Во-первых, мне уже не терпелось увидеться с командой. Я уже не собирался обманывать себя и признавал, что мне их не хватает. Во-вторых, нужно было испортить максимальное количество винтовок. Тут главным плюсом было то, что их держали все в одном месте, в каких-то неведомых целях под боком у себя их не хранили. К слову, объяснили мне это только вчера с утра, удивившись, что на ночь я ее не сдал. Мне это казалось нерациональным, все же они сами говорили про опасности. А в случае чего, тут пришлось бы всем в срочном порядке бежать в центр лагеря, чтобы вооружиться. Впрочем, странных обычаев у местных было навалом, и этот небольшой нюанс не был таким уж значительным на фоне других заморочек. Да и мне было проще, не надо было приближаться к каждому члену отряда, пребывая в постоянном страхе разбудить его.
Так что, когда стало ясно что все благополучно заснули, я, стараясь не шуметь и даже не дышать, медленными шагами отправился к импровизированному складу. Предварительно я очистил фрукты и слепил несколько заготовок затычек для оружия. Важно было максимально быстро собрать-разобрать каждую винтовку, а не возиться с одной до самого утра. Все манипуляции мне казались чрезвычайно ювелирными, такой концентрации я давно не испытывал. Каждый шорох травы вызывал у меня тихий ужас, поскольку постоянно казалось, что кто-то проснется и увидит, чем я занимаюсь. А уж когда кто-то начинал храпеть, я вообще замирал, будто это помогло бы мне скрыться из поля зрения. От общей напряженности лоб покрылся мелкими каплями пота, но я знал, что останавливаться было нельзя. Самым сложным было возвращать приклад на место, поскольку то и дело норовил раздаться характерный щелчок.
Внезапно послышалось, что кто-то и правда проснулся, хоть и вдалеке от меня. Я не успел обработать буквально три винтовки. Но раскрываться было нельзя ни в коем случае и я сам не знаю как, но моментально и бесшумно удалился от оружия в полуприсяди. В таких ситуациях как раз, наверное, и говорят, как ветром сдуло. Адреналин в тот момент у меня определенно зашкаливал. А уж о том, чтобы вернуться к винтовкам я и не думал. Перебираясь за кустарниками, я добрался обратно к месту моего ночлега. Впечатлений, конечно, я набрал целый океан за эту небольшую часть ночи. Да и доволен был, что подавляющее большинство оружия удалось испортить. Шансы захвата команды заметно падали после этих манипуляций. Видимо от переполнявших меня эмоций я уснул практически мгновенно.
СТОЛКНОВЕНИЕ
На утро я проснулся с четким ощущением того, что за мной кто-то наблюдает. Тем не менее, это было лишь ощущение, не более того. Такое бывает, когда сделаешь что-то нехорошее, а потом вечно кажется, что все в курсе, кто это сотворил, хотя даже свидетелей не было. Как-то надо было избавляться от этого чувства, поскольку оно весьма сильно мешало здраво рассуждать. Более того, я прекрасно понимал, что ничего плохого на самом деле не совершил, ведь по-хорошему именно сейчас я был окружен врагами, а преступников, которых мы искали, я и должен был максимально обезопасить. И фактически, мне это удалось, хоть и осталось 3 рабочих винтовки. И все же, спиной я буквально так и чувствовал сверлящий взгляд, хотя сзади и никого даже и не было. Ко всему прочему, когда мы забирали оружие с общего склада до меня дошло, что рабочее оружие стоило как-то пометить, поскольку теперь и я не знал, какое мне досталось. Конечно, с винтовками я раньше не обращался и вполне возможно, разницы особой и не было бы, окажись у меня сломанный вариант, но вот на внутренней уверенности это все же сказалось. Я прекрасно понимал, что мер предосторожности я принял недостаточно, но что-то новое мне в голову так и не приходило. Оставалось надеяться, что встреча произойдет не так скоро и что-то я еще успею придумать.
Вот в таком состоянии с постепенно разрушащейся моей психикой, мы и отправились дальше. Я уже не обращал внимания на природу вокруг. Если раньше меня окружающие виды как-то успокаивали, то сейчас наоборот, от всего появлялось какое-то раздражение и вообще обратная реакция. Возможно, на меня давил вопрос, почему же никто не отправился на мои поиски. Ведь было очевидно, что так далеко продвинуться по континенту команда не могла, как бы сильно ни постарался шторм. Получалось, что практически сразу они продолжили путь, в то время как мне пришлось потратить уйму времени, чтобы добраться до города, а потом еще и притворяться стражем. Само притворство, к слову было не таким уж и простым занятием. Самым сложным было осознавать, что многие ответы находятся прямо перед тобой, стоит только спросить. А делать этого нельзя. Я уж не говорю про внешний вид и выражение, которое мне пришлось напялить как маску на свое лицо.