Не знаю, сколько времени прошло до того момента, когда я очнулась.
— Просыпайся, Сира. Мы уже в Мадриде. Куда тебя отвезти?
Его голос, прозвучавший над ухом, разрушил мой сон, и я начала постепенно возвращаться к реальности. Я обнаружила, что по-прежнему сижу, прижавшись к Маркусу и обхватив его руку. Оторваться и поднять одеревеневшее тело было нелегкой задачей. Я медленно сделала это: шея онемела, и затекли мышцы. Плечо Маркуса, должно быть, тоже болело, но он не показал этого. Я молча посмотрела в окно, пытаясь пригладить волосы. Над Мадридом занимался рассвет, но на улицах еще горели фонари. Немногочисленные, одинокие, грустные. Мне вспомнился Лиссабон с его роскошным ночным освещением. В обнищавшей Испании об этом можно было только мечтать: ночами здесь царила почти полная темнота.
— Который час? — наконец спросила я.
— Почти семь. Ты довольно долго спала.
— А ты, наверное, совсем без сил, — сонно заметила я.
Я назвала Маркусу свой адрес и попросила остановить машину на противоположной стороне дороги, в нескольких метрах. Было уже почти светло, и на улице появились первые пешеходы — разносчики газет, служанки, продавцы и официанты.
— И что ты собираешься сейчас делать? — спросила я, глядя через стекло на проходивших мимо людей.
— Для начала — снять номер в «Паласе». Потом немного посплю, отдам в чистку свой костюм и куплю себе новую рубашку. Я весь перемазался углем, когда прыгал на пути.
— Но ты достал мой альбом…
— Не знаю, стоило ли ради этого рисковать: ты ведь так и не сказала, что там такое.
Я пропустила эти слова мимо ушей.
— А когда приведешь себя в порядок, чем займешься?
Я говорила, не глядя на Маркуса и продолжая смотреть в окно в ожидании подходящего момента для следующего шага.
— Поеду в головной офис своей компании, — ответил Маркус. — Он находится здесь, в Мадриде.
— И исчезнешь так же быстро, как тогда в Марокко? — спросила я, не переставая следить взглядом за утренним движением на улице.
Он ответил со слабой улыбкой:
— Пока не знаю.
В этот момент из моего подъезда вышел консьерж, отправившийся в молочный магазин. Путь был свободен.
— На тот случай если ты снова решишь испариться, я приглашаю тебя на завтрак, — сказала я, быстро распахивая дверцу автомобиля.
Маркус схватил меня за руку, пытаясь задержать.
— Только если ты скажешь мне, в чем замешана.
— Только когда узнаю, кто ты на самом деле.
Мы поднялись по лестнице, держась за руки и мечтая о долгожданном отдыхе. Грязные и измученные, но живые.
Еще не открыв глаза, я поняла, что Маркуса уже нет. От его присутствия в моем доме и моей постели не осталось и следа. Ни одной забытой вещи, ни записки — только ощущение, что он был со мной. Однако я знала: он непременно вернется. Рано или поздно, в самый неожиданный момент, он должен появиться вновь.
Я бы с удовольствием полежала еще. Всего лишь час или полчаса — этого бы хватило, чтобы спокойно восстановить в памяти произошедшее за последние дни и особенно в последнюю ночь, все, что довелось пережить, понять, почувствовать. Мне хотелось задержаться в постели и вспомнить каждую секунду последних часов, но я не могла себе это позволить. Следовало снова браться за работу: меня ждало множество обязанностей, и я должна была действовать. Поэтому приняла душ и занялась своими делами. В субботу мои помощницы и донья Мануэла не пришли в ателье, но в мастерской все на виду, чтобы получить представление о работе в мое отсутствие. Как я убедилась, здесь был полный порядок: на манекенах висели сшитые вещи, в тетради были записаны мерки, на столах лежали выкроенные детали, обрезки и сообщения, сделанные острым почерком, о тех, кто приходил в ателье, звонил и какие проблемы следовало решить. Однако на все это времени у меня не было.
Салон «Эмбасси» был забит до отказа, но я надеялась, что Хиллгарт увидел, как я уронила сумку, едва войдя в дверь. Я сделала это спокойно, почти дерзко. Три галантных спины тотчас согнулись, чтобы поднять ее. Это удалось высокому немецкому офицеру в форме, который в тот самый момент собирался выйти на улицу. Я поблагодарила его лучшей из улыбок, одновременно пытаясь понять, заметил ли Хиллгарт мое появление. Он сидел за столиком в глубине зала, как всегда, не один. Убедившись, что он уловил мое сообщение — необходима срочная встреча, — я кинула взгляд на часы и изобразила удивление, словно вспомнив о назначенном на это время свидании в другом месте. Я вернулась домой около двух, а в три пятнадцать мне принесли коробку конфет. От Хиллгарта действительно не ускользнул поданный мной сигнал. Он ждал меня в половине пятого, на прежнем месте — в консультации доктора Рико.