Антонио смотрел на меня, хлопал глазами и явно не знал, что ответить.
— Браво, девушка, вы его сделали, а это, дано не каждому. На моей памяти, признаться, это произошло впервые. Разрешите представиться — Рауль, а мою спутницу зовут — Вивьен.
— Элла, — я добродушно улыбнулась девушке, которая в этой компании чувствовала себя своей.
— Я Ник, а это Лора, — представил Ник свою девушку. — Добро пожаловать в нашу компанию. Рад, что вы до нас все-таки добрались. — Это был камень в мой огород.
— Если бы я знала что здесь все еще трезвые, то я бы еще на пару часиков задержалась и подъехала бы в самый разгар веселья, а то ведь пока большинство присутствующих дойдет до нужной кондиции, я здесь со скуки умру.
— Элла, а как насчет того чтобы самой как следует расслабиться? Зачем ждать остальных? Давайте мы с вами выпьем, и увидите, как мир заиграет новыми красками. — Проигнорировав протянутый к нему пустой бокал своей спутницы, которую Антонио мне так и не представил, местный ловелас до краев наполнил мой бокал вином. — Штрафная за опоздание, так что вам Элла придется выпить все содержимое бокала до дна.
— Я бы вначале закусила, — проигнорировав бокал с вином, я придвинула к себе один из стоящих на столе холодных салатов. — Если вы конечно не возражаете.
— Не возражаю, но вначале вино, это традиция, — уперся Антонио, и ведь никто его приструнивать не собирался. Если я откажусь или пойду на принцип, что не буду пить, мы с ним как минимум поругаемся. А зачем мне портить настроение и себе и окружающим?
— Антонио, признайтесь — за то, что я вначале решила погулять на вашем празднике единения, а после публично отвергла вашу руку и сердце, вы теперь жаждете моей смерти. — Поджав губы и безуспешно пытаясь выдавить из глаз слезу, я, не моргая смотрела на собеседника, пытаясь воззвать к его жалости.
— Элла что вы такое говорите? — Улыбка спала с лица Антонио и на его лице появилась озабоченность.
— Умоляю вас, Антонио, если у вас есть хотя бы капля сострадания и жалости, проявите милость и дайте вкусить хоть что-нибудь из того что здесь так ароматно благоухает и не дайте свалиться к вашим ногам в голодном обмороке. — Слеза из левого глаза у меня все же побежала. Браво мне, расту в собственных глазах, хотя есть действительно хотелось.
— Элла, ешьте, конечно же, — сжалился надо мной Антонио, позабыв о вине, которое я должна была предварительно выпить.
— Спасибо, — оживилась я, хватаясь за вилку. — Просто так получилось, что вчера мне удалось только пообедать, а сегодня в желудок попала лишь чашка кофе.
— Мирослав, куда же ты смотришь? Как ты мог допустить такое?
— Он не виноват, — встала на защиту "возлюбленного", — я сама довела себя до такого состояния. Если я чем-то занимаюсь, то забываю обо всем.
— И чем же позвольте спросить, вы, Эллочка так увлеклись?
— Вас много, а я одна и если мне каждый из присутствующих здесь задаст хотя бы по паре вопросов, на которые я буду вынуждена ответить, вам придется вызывать для меня "скорую". Может я все же вначале поем? — И вновь на лице умоляющий взгляд.
— Сдаюсь. — Антонио поднял обе руки вверх. — Вы своими глазами можете убить наповал любого. Кушайте, вопросы подождут.
Сосредоточившись на еде, я быстренько побросала содержимое тарелки в рот и, отодвинув ее от себя, пододвинула к себе еще один салатик, теперь уже мясной.
Есть, когда тебе заглядывают в рот, то еще удовольствие, но я девушка не стеснительная, ко многому привыкшая и приученная, к тому же еще и не привередливая, всеядная, и в довершении всего еще и голодная.
В считанные минуты, я, расправилась с содержимым четырех тарелок, и решив, что наелась, все же плотоядно пробежалась по столу глазами.
— Эллочка не стесняйтесь, угощайтесь, — подхватив одну из тарелок стоящую с другой стороны стола, Ник поднявшись со стула, водрузил ее передо мной. — Как только откушаете мяса, я вам жаркое из птицы поставлю.
Ник надо мной издевался, а еще друг называется. Ладно-ладно, я ему это еще припомню.
— Благодарю за заботу, — оскалилась я в улыбке. — Вы очень любезны.
— Мы тут все такие.
— Заметно.
— Ник перестань приставать к Элле, а то она испугается нас и сбежит, — встал на мою защиту Рауль и я ему благодарно кивнула.
— Скатертью дорога, лично я по ней слезы лить не буду. — Блондинка, спутница Антонио, высокомерно вздернула вверх свой точеный носик и поджала накачанные губы.
— Правильно не стоит лить по мне слезы, потому что я не уйду, пока на столе осталось хоть что-то из съестного, а то ведь неизвестно еще когда мне в следующий раз доведется поесть.