Высший демон из министерства, скептически относящийся к искусству в целом, решил послушать, как я пою? Это что шутка? И куда он намерен меня сопроводить? К какому новому месту проживания?
— А вы не ошиблись адресом?
— Элеонора, — одернул меня Феликс.
— Я никогда не ошибаюсь, но сейчас глядя на вас, я уже не уверен в том, что вы именно та, кто нам подходит.
— Не могу с этим не согласиться.
— Вы не из нашего круга и не воспитаны.
— Совершенно верно, — охотно согласилась я с ним. Пусть я буду кем угодно и какой угодно, лишь бы не менять привычный уклад и больше никогда не видеть столь представительного и со всех сторон положительного и никогда ни в чем не ошибающегося высшего демона. Пусть он думает что хочет, но с ним я никуда не поеду.
Перстень с перемещательным камнем по-прежнему был при мне, а значит не все потеряно, побегаю немного, а там посмотрим…
— В любом случае я намерен послушать, как вы поете.
— Не возражаю, — я даже улыбнулась. — Я ему сейчас так спою…
Спустившись в магическую комнату, я без особого старания спела первую пришедшую на ум песню, после чего взглянула на Урмаса.
— Поете вы не очень, — констатировал он.
— Это для меня не новость, поэтому пою я редко и только под настроение, а если настроения у меня нет, то пою я еще хуже, чем сегодня.
— Куда уж хуже?
— Когда слова в песне становятся похожи на карканье и тогда все кто находятся рядом, затыкают уши. — Я это сказала специально, а все потому, что меня зацепил презрительный взгляд Урмаса.
— А что с вами сегодня произошло? Вы не пели, а выли.
— Парень бросил, променял меня на другую, у меня разбито сердце, вот оно и плачет, — сказала почти правду.
— Оно не плачет, а скулит, так что слушать тошно. Нашли из-за чего переживать. К вашему сведенью вернуть можно все что угодно, было бы желание.
Безразличный тон, с которым он это говорил, задел за живое, во мне поднялось возмущение. Как может тот, который никогда не испытывал любви, не страдал из-за нее, рассуждать о ней?
— А вы можете вернуть мне веру в любовь? — я спустилась со сцены и подошла к Урмасу. — Вы можете склеить разбитое сердце и собрать по кусочкам истерзанную душу?
— Вы еще полюбите и будете счастливы, — равнодушно произнес он, и это оказалось последней каплей.
— Не говорите того, чего не знаете. Вы, равнодушный, неспособный ни на какие чувства, черствый сухарь. Вам не дано понять боль потери и горечь переживания, ваша душа тверда как камень и далека от чувств. А что если в вашем сердце появится искра пламени? Искра, которая сожжет вас изнутри, и тогда вы будете страдать, и мучиться, так же как и все мы.
В этот момент я не отдавала себе отчета в том, что делаю, потому что если бы я не находилась в таком взвинченном состоянии, я бы никогда не сделала того, на что решилась под влиянием момента.
Мне досталась сила матери, о которой я никому никогда не говорила, а Лаура поклялась унести с собой эту тайну в могилу. Моя мать-ведьма, сильная природная ведьма.
Мне всегда без труда удавалось сдерживать в себе ведьму, а вот сейчас она взяла надо мной верх. Мне плохо, а тут он — чертов демон, которому не дано любить, тот, кто никогда не был подвержен эмоциям, чувствам и страстям, по иронии судьбы и в силу своего положения вершит судьбы.
В общем, в порыве гнева и злобы я, дотронувшись ладонью до властного демона, вложила в его сердце искру. Искру страсти и желания, которая разгорится в огромный жаркий всепоглощающий огонь сразу же, как только его взгляд упадет на первую попавшуюся ему на глаза девушку.
Скажете, что я поступила жестоко и будете правы, но видя в глазах Урмаса высокомерие и презрение к проявлениям чувств, я решила что он должен испытать, все то что испытала я и вот тогда мы с ним продолжим наш разговор.
— Элла привет, прости что задержалась, — к нам от двери спешила Фелиция.
— Нет, Фелиция, стой. Немедленно уходи отсюда, — Закричала я во все горло, но было уже поздно. Насмешка судьбы или же проведения. Хотела наказать демона, а испортила жизнь лучшей подруге.
Эти двое застыли глядя друг другу в глаза, и я поняла, что произошло запечатление. Мне оставалось лишь голову пеплом посыпать. Моему поступку не было оправдания.
Стоп. В голове созрел план действий. Фелиция же у нас сирена, пусть и не чистокровная. Ей необходимо спеть и разбить Урмасу сердце, демон покончит с собой, а Фелиция от него освободится.
— Элеонора не надо, — остановил меня Феликс.