«Если я не умерла, то немедленно умру, потому что нельзя настолько сильно ничего не знать».
Она знала только то, что жива и здорова. Вроде бы это не вызывало никаких сомнений. Осмотрела свою одежду и осталась ею довольна. Кажется, она переодевалась вчера. Поменяла такой эффектный выходной костюм на легкую дорожную одежду. Значит, собиралась куда-то ехать. И не куда-то, а именно сюда. Ведь она последовательна и требовательна. К себе, к другим. Другие? Кто такие — другие? Ну те, что вокруг. С ней в английском автобусе ехали другие — мужчины, женщины, дети.
Внимания на нее не обращали. И она не была к ним требовательна. А зачем быть требовательной к другим? А к себе? Вот что она сейчас хочет от себя? Она смотрит на себя отовсюду. Из пустоты, накрытой морем, песком, светящимся южным воздухом.
Ах да, она решила отдохнуть. Неожиданно собралась и поехала. А как и когда покупала авиабилет? Не финт перелететь через Атлантику на большом самолете. Судя по документу, она прилетела из Америки. Вообще-то неплохо прилететь из Америки. Но почему в Лиссабон? И опять же — почему из Америки?
А еще трудно понять, где прервался сон, которым она столь эффектно управляла, и с какого места началась явь, которая закончилась вот этой прибрежной полосой песка?
«Надо двигать отсюда, — решила Вера. — Наплавалась, наотдыхалась! Кажется, я отдыхаю давно и совершенно ничего не делаю. Видать, путешествую вот так. По белому свету. Таиланд, например. Была ли я там? Да вроде бы. Греция? Да никакого сомнения. Маленькие деревья, обломки священных камней и целые роскошные колонны, жара, блеск, внезапная прохлада, вино и жареная кефаль».
Посмотрела на часы. Из этого ничего не вышло. Сколько часов или дней назад она стала двигаться из пункта А в пункт Б, было неизвестно.
Совершенный механизм работал исправно.
Окрестности убедительно показывали, что на дворе белый день. К людям идти было вроде бы опасно. Но отчего? Они — другие. Но ведь она ехала с другими — на автобусе.
И Вера пошла наугад.
В придорожном заведении, которое она назвала для себя корчмой, она съела порцию морских гадов, просто показав пальцем красивой, смуглой женщине на это блюдо. Никто из посетителей, а их было немного, не посмотрел на нее с неприязнью или подозрением.
«Я в раю, — подумала Вера. — Наконец-то я знаю, как он выглядит. Немного пустынно, но в целом отлично».
Но мысленный рай тут же обернулся адом.
С ней нет ее кошки. Черной, дымчатой, с черными усами. И очень умной. Она осталась по ту сторону неизвестно чего. Какого-то барьера. Как бы он ни назывался. Это первое открытие потрясло ее.
Девушка шла по извилистой южной дороге и горько плакала. Это была чисто детская обида и пронзительная жалость к любимому зверю, который, скорее всего, погиб, раз его здесь нет.
Поселок, в который она приехала и откуда пришла на морской берег, находился в противоположной стороне. Да она туда и не хотела. Впереди толпились причудливые южные строения. Стало любопытно. «Средневековая архитектура, — подумала Вера. — Что за прелесть эта Европа. У нас в Америке никогда не было Средневековья. Сколько бы мы ни упивались своей интеллектуальной мощью, да что толку!»
Угнетала тайная мысль, что она не сможет вернуться туда, откуда прилетела. Никогда. Это исключено. Домой возврата нет. А где этот самый дом — неизвестно. С Америкой вроде бы полный порядок. Могла оттуда прилететь? Могла. Но прилетела не оттуда. И это бесспорный факт. Как бесспорно и то, что она все еще спит, по крайней мере на три четверти. Может плавать, может есть морских гадов, считать до тысячи и разговаривать сама с собой. Немного помнить о том, что находится в южной части Пиренейского полуострова. В Португалии. На морском побережье.
От этих жестоких и безысходных мыслей заболела голова. Но это продолжалось не больше часа.
Вера подумала, что мысли тут совершенно ни при чем, а просто напекло голову. Или она набралась с кем-то из попутчиков в самолете. Какого-нибудь шотландского самогона. До потери памяти. Но где попутчики? Двое каких-то уродов с бутылкой виски? Нет, она была в самолете одна. Рядом с ней два свободных места. Она даже спала, как-то странно свернувшись. Как в самолете люди никогда не спят.
Скоро стало понятно, что находится она в древнем португальском городе. Называется он Сетубал.
А купалась Вера не в открытом море, а в заливе. И пребывает вне прошлого и будущего, в сплошном настоящем.