– Кто-нибудь ещё знает?
– Нет! Ну, может, Трамиш заметил. Не знаю... Что такого? Это же просто задача! Их тысячи в сборниках! Я не хочу наружу!
– Какой папочка так поступит со своим ребенком! – он чмокнул её в лоб и улыбнулся. – Я просто конфискую твой банк, и это останется нашим маленьким секретом. Ты что-то разузнала из его записей?
– Не успела, – сквозь зубы процедила Добрянка. Как же стыдно! Лучше умолчать о том, что единственный её успех в решении бумбаховской задачи ни о чем ей не говорил: речь шла о минимизации ущерба за счет сокращения площади. Что именно это значило, где эта площадь, какой ущерб, с чем это связано и откуда столько переменных – она пока не разобрала. – Что если мы просто ограничим доступ к этим документам и оставим банк данных мне? Там ведь и мои личные есть!
– Раньше об этом думать нужно было, дорогая! – Морок ловко выхватил прибор из её руки. – Просто пойди и возьми себе новый, а с этим можешь распрощаться! Отныне доступ ко всем документам, что здесь имеются, тебе закрыт! И немедленно отправь их обратно в общую базу! – указал на раскиданные по столу листы. – Я позже проверю! Как мэр и как отец!
Он засеменил из спальни, пропрыгал по ступеням – словно дитя малое – и очутился в зале, но Добрянка последовала за ним, умоляя оставить ей игрушку.
– К вам посетитель, господин Морок, – протрещал радиоприемник над входной дверью, когда Брака достиг кабинета и собирался спрятаться в нем от нерадивого ребенка. – Ожидаемый. Соответствует данным, что вы предоставили сегодня утром в 9.05 в базу ваших гостей. Желаете принять его?
– Впусти! – скомандовал он.
Добрянка застыла. Не престало особам её положения показываться людям в столь ничтожном виде. Однако её горделивость быстро сменилась удивлением, когда она увидела снежную башку Трамиша.
– Мальчик мой, ты пришел! – радостно поприветствовал его Морок, пряча механическое яйцо в карман. – Спасибо, что откликнулся на мое приглашение, пусть и на пятый раз!
– Это гость? – нахмурилась Добрянка.
– Он самый! И мы сейчас удалимся в кабинет, чтобы обсудить один о-очень важный вопрос, дорогая. Пожалуйста, принести нам сока и… хочешь чего-нибудь? – глянул он на Трамиша. Тот равнодушно мотнул головой. – И вкусненького!
Добрянка недовольно проводила их взглядом. С каких это пор папа лично интересуется подвальщиками? Да ещё и заставляет своих детей им прислуживать? Она попыталась подслушать, пока выполняла поручение отца, но поймала недовольный взор родителя и поспешила убраться из кабинета. Добрянка вернулась в комнату поверженная и разбитая.
Доверие против непонимания
Море
Добролей снова с ними.
Он сидит в уголке и пытается говорить с Умненком. Кажется, учит его языку оборотней. Мальчишка притворяется, что не понимает. Задирает голову и молча шатается взад-вперед.
Море сперва боится, что это проверка. Если Умненок провалится, его навсегда заберут из загона. Однако Добролей упорно повторяет одну и ту же фразу. Что-то вроде «нужно избавиться от него». Говорит с серьезной рожицей и всякий раз жестами неумело показывает, мол, нужно бежать и скалиться. Весь нервный. Так себя ведут, когда знают что-то нехорошее, но ничего поделать не могут.
Время от времени он лепечет, и вид у него довольно жалобный. Позднее Умненок объяснит: Добролей говорит непонятные страшности, вроде "Неужели это кто-то из вас?", "Уж лучше быть глухим, чем услышать такое!" или "Даже и не понял бы, если бы о вас не знал, ребятки..." Но пока это просто блу-бле-бли, которые издает его рот.
Умненок больше заинтересован книгой у него под мышкой. Если не любуется потолком, тянется к ней. Сегодня она другая, ибо картинки на обложке отличаются от тех, что были в прошлый раз. Удивительно! Как можно было додуматься до чуда, вроде этих складов из изображений, заставляющих их владельца рассказывать чудные истории.
Добролей ещё немного докучает ему обыденной фразой, которую все здесь слышали не раз. Стайки загона уже успели собраться неподалеку, чтобы снова окунуться в сказочный мир.
Море наблюдает, как Буяка, сам того не замечая, повторяет за оборотнем, а потом играючи несется до противоположной стены и возвращается, немного запыхавшись. Для него все забава – как раздастся «избавиться от него», только пятки засверкают и рычание полетит.