– Сержант!
– Слушай… ну с крыши же хреново видно будет. Давай ты на страже, а в обмен…
– Пошел нахрен! Каппа! Сказал же тебе командир, мечник ты луножопый – выкини майку! Купи новую!
– Истинный воин знает цену каждой мелочи…
– Цену каждой рваной облеванной майке?! Выбросить!
– Хорошо… Но это расточительство.
Дальше я уже не слышал. Взяв с собой только нож, я покинул спорящих бойцов, бросив задумчивый взгляд на устанавливающего авторитет Рэка – получится ли у взрывного? – обогнул угол первого барака и оказался на славной улице Жильная, она же Центральная, она же источник всех благ и сладостей городка Уголек. Улица коротенькая, одним концом упирается во врата Зомбилэнда, а другим в огромную прибрежную жилую платформу. И я до сих пор там не побывал – у платформы, где, по слухам, расположена основная масса злачных мест и где скучкованы самые серьезные гоблины сего поселения.
До лавки Сэма Жабы было рукой подать. И нижайшая просьба его легко выполнима – зайти, набрать пакет бесплатных вкусняшек, выйти в обнимку с мерзко улыбающимся хозяином лавки и демонстративно счавкать кусок колбасы на глазах почтенной публики. Этим действом я сниму некое табу на посещение магазина Сэма Жабы настоящими героями. Хотя, уверен, что торговля у него продолжается бойкая. Не настолько я известен и крут, чтобы мое веское слово остановило весь товарооборот Жабы. Просто Сэм очень уж ревниво относится к своему магазинчику, где он, пуча израненную шею и надувая щеки, сидит богатенькой сытой жабой, что давно уже даже не глядит в сторону Зомбилэнда. А ведь некогда юный Сэм Жаба пришлепал сюда с мыслью стать героем и отправиться на приключения в сторону Земель Завета. Разве нет? Но вот она жизнь…
К лавке я пока не пошел.
Пару раз крутнув нехорошо хрустящей шеей, я обнаружил искомое – лениво и при этом аккуратно лузгающего семечки в кулачок тощего молодого паренька с прической в стиле «ядерный ежик познавший ожоги» и жидкой светлой бороденкой не скрывающей странно удлиненного и раздвоенного подбородка. На меня паренек не смотрел, буду полностью поглощенным любованием чистенько выметенной бетонки под обутыми в желтые строительные ботинки ногами. Подойдя вплотную, я ткнул ладонью ему в грудь, прижал к стене и, заглянув в забегавшие глаза, ласково спросил:
– Меня пасешь, козлик?
– М-б-б-б-е! – ответил паренек и тут же поправился – Ну что вы… г-герой Оди! Ну что вы…
– Еще раз соврешь, и я аккуратно срежу тебе лживые губы и запихаю их тебе в…
– Вас пасу!
– Кассандра поставила пастухом? Я ведь не овца. Я волк. А ты точно не волкодав, да?
– Не скажу кто. Срезайте губы – зажмурился парень.
– Верный – с одобрением кивнул я, поняв ответ – Если знаешь где она – отведи к ней.
– А вы ее…
– Какой ты пошлый…
– Я не про то! Вы что! Не в смысле – трахните, а… ой!
– Все же пошлый – усмехнулся я – Юный обожженный развратник. Почему скальпа нет?
– Испытание самодельного огнемета прошло не слишком удачно.
– Ты придумал?
– Нет.
– Кассандра?
– Мы стараемся. Хотя я просто на подхвате.
– Слушай сюда, подхватный. Ты просто беги в нужном направлении. А я не спеша похромаю за тобой. Если Кассандра не захочет меня видеть или занята – прискачи навстречу и сообщи. Я в обиде не буду. Понял?
– Да. И спасибо!
– Беги.
– И не говорите ей про мои мысли о том… ну что трахнуть там… и любоваться бабочками на голых шикарных сиськах…
– М?
– Ой… ой…
– Да-а-а-а…
– Это… у меня есть десять крон. Налом. Подарить?
– Не.
– Очень прошу – позвольте подарить вам денег! Прошу!
– Уговорил. Давай – вздохнул я, протягивая ладонь.
На мою ладонь с легким звоном опустились серебряные монеты, паренек, чуть заикаясь, проникновенно попросил:
– Не губите меня, герой.
– Скачи.
– Спасибо!
Забросив в рот остатки семечек, безымянный мечтатель о бабочках на сиськах юркнул в щель между бараками и достаточно неспешно куда-то целеустремленно потопал. Я двинулся следом. Пару раз оглянувшись, паренек оценил мою скорость и еще чуть ускорился, начав удаляться. Не пытаясь его догнать, я мирно шагал по дорожке, с интересом оглядываясь и подмечая окружающий меня быт.
Люди, люди, люди…
Гоблины, гоблины…
Они прибыли сюда убивать зомби и поднимать свой статус. Но пару раз жестоко обжегшись, решили чуть обождать – главная их ошибка – и, чтобы занять чем-то уйму появившегося свободного времени, начали заполнять его бессмысленными делами «для души».
Вот небольшой садик за невысокой аккуратной оградкой из сплетенных жердочек и веток. У оградки сидит костистый и мрачный однорукий старик, не сводящий взгляда с покачивающихся в садике желтых и красных цветов. У самой стенки лениво зреет парочка тыкв – похоже, именно их и охраняет искалеченный старик в заштопанном синем комбинезоне. Отвлекшись на звон, старик взглянул на подбрасываемые монеты, вздохнул. Хмыкнув, я снял со стопки пять штук и опустил в автоматически подставленную ладонь.